Плати. Хочешь уважения? Плати. Хочешь, чтобы кто—то исчез? Ну, ты поняла.
Лена почувствовала, как внутри что—то сжимается.
– Ты так говоришь, как будто всё это в порядке вещей.
Николай пожал плечами.
– Потому что так и есть.
Он остановился, посмотрел на неё с лёгким прищуром.
– Ты правда думаешь, что люди добиваются чего—то, потому что заслужили?
Лена промолчала.
– Власть не про справедливость, – продолжал Николай. – Власть про то, кто готов взять больше.
Лена перевела взгляд на дорожку перед собой.
– Ты всегда так рассуждаешь?
Николай усмехнулся.
– Только с теми, кто меня интересует.
Она повернулась к нему, но он уже снова шёл вперёд, не оборачиваясь.
В его движениях была уверенность человека, который не привык к отказам.
Парк становился тем тише, чем глубже они заходили. Гул города оставался позади, растворяясь в кронах деревьев, чьи ветви слегка шевелились на ветру, словно переговариваясь между собой. Тропинка сузилась, редкие фонари светили тускло, отбрасывая длинные тени.
Лена шагала чуть быстрее, стараясь не отставать, но внутри уже поселилось беспокойство. Не от темноты, не от пустых дорожек, а от чего—то неуловимого, невидимого, что вдруг повисло в воздухе.
– Далеко мы зашли, – сказала она, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
Николай не ответил. Она повернулась к нему и в этот момент он резко остановился.
Лена не успела ничего понять. Только почувствовала, как его пальцы сжались вокруг её запястья, сильные, жёсткие, холодные.
– Николай, – произнесла она.
Он не двигался. Просто смотрел на неё – с ленцой, с тем самым взглядом, в котором было что—то нехорошее, скользкое, липкое. Она попробовала вырваться, но его хватка стала крепче.
– Отпусти.
– Куда ты торопишься?
Голос был ровным, даже мягким, но в нём чувствовался металл. Лена дёрнула руку, но парень лишь сильнее сжал запястье.
– Николай… – в голосе уже был страх.
Он усмехнулся, сделал шаг ближе.
– Ты всё равно принадлежишь нашей семье.
Лена замерла. Её дыхание стало прерывистым, сердце забилось сильнее.
– Что ты несёшь?
– Просто говорю, как есть.
Он вдруг рывком притянул её к себе. Лена ударила его в грудь, но он даже не шелохнулся.
– Пусти!
Его руки легли ей на плечи.
– Ну же, – прошептал он. – Не будь такой… драматичной.
И в следующую секунду его губы грубо вжались в её рот. Лена дёрнулась, снова ударила его, но Николай сжал её крепче, железной хваткой, словно играя с сопротивлением.
Она почувствовала вкус сигарет, запах его кожи, его дыхание – всё смешалось в едином кошмарном вихре. Лена попыталась закричать, но он резко накрыл её рот рукой.
– Не стоит устраивать сцен, – сказал он спокойно.
И в этом спокойствии было что—то, от чего внутри всё оборвалось.
Лена захлебнулась воздухом, но крик так и не сорвался с её губ