такого, пожалуй, и правда, можно положиться.
– Та не переживай ты, дойдем мы до твоего дома! Подай-ка мне лучше вон ту кучу рванины…
Ступни мужчины были сплошь покрыты язвами. Кривясь от боли, Клин обмотал каждую ногу тряпками в несколько слоев. Сверху на каждую ногу натянул полиэтиленовый пакет и обмотал вокруг щиколотки, после чего обул влажные кроссовки. Влага не проникала к коже, но острая боль ощущалась отчетливо.
– Наденьте это, – Сережа протянул вторую пару перчаток мужчине, которого уже не считал бомжом. Теперь они были командой. А сам натянул на себя противогаз. Клин рассмеялся.
– Ничего себе ты подготовился, где ты все это раздобыл?
– В школе, – глухо ответил мальчик.
– Полезное заведение, оказывается, – заметил Клин.
– Голову тоже обмотайте, – прозвучал из-под противогаза дельный совет.
Клин вытащил из сваленной в кучу вещей розовый женский свитер и завязал его, как бандану, вокруг головы, затем надел куртку, которая не сходилась на груди. Заметив это, Сережа снял с себя широкий шарф и протянул его своему напарнику. Клин впервые поблагодарил мальчика, пробурчав давно забытое и ставшее непривычным слово «Спасибо».
Несмотря на приложенные усилия, Сережа остался недовольным их экипировкой, но ничего большего сделать было нельзя. Они вышли из подвала под проливной, ранящий дождь и не спеша направились в сторону нужного им дома. Клин прикрывал голову куском шифера, в руке Сережи был раскрытый зонт. Обратив на это внимание, мальчик настоял на обмене. Руки мужчины были изранены, ему было сложнее держать их над головой. Шли они медленно и долго, хотя Сережа все время вырывался вперед и потом был вынужден притормаживать и ждать пока Клин догонит его своими травмированными ногами. Спустя полчаса, они подошли к подъезду. Сережа старался не смотреть в сторону распластанного на крыше автомобиля трупа. О том, что это был мужчина, можно было понять только по широким семейным трусам, в которые тот был одет. Возле машины, прислонившись к дверце, полулежал еще один мертвый человек, одетый в коричневый костюм, белую рубашку и синий галстук. Радость в душе Сережи от того, что трудный путь остался позади, вытеснила тревога за родителей. Оказавшись под защитой крыши грязного подъезда, мальчик быстро побежал на пятый этаж по ступеням старого дома. Настолько старого, что лифт в нем был не предусмотрен.
– Я жду вас наверху, – крикнул он Клину с лестничной клетки второго этажа.
– Угу, – ответил измученный мужчина, чувствуя новые кровоподтеки на своем лице, и с трудом шевеля ногами, которые ощущал не иначе как сгусток боли.
Подбежав к двери, Сережа нажал на кнопку звонка. «Где мама, она же должна быть дома». Но двери никто не открывал. Тогда мальчик достал свои ключи и, повозившись немного с заедающим замком, наконец, попал в квартиру. Окно в кухне было распахнуто настежь, и из него на ламинат плескал дождь.
– Мам! – крикнул Сережа, но ответа не последовало. Он обошел маленькую двухкомнатную