улыбнулся.
То самое, от которого ты отказалась? – вежливо напомнил он ей.
Отказалась, неужели? – В ее голосе слышалось разочарование.
Он энергично закивал:
Да-да, отказалась.
Фейт задумчиво уставилась в потолок.
Эйприл Манчини предложила мне снять офис рядом с ее магазином. Пока я не обзаведусь хотя бы несколькими клиентами, об этом нечего и думать.
Она нуждалась в его помощи, и сердце Итана забилось с удвоенной силой.
Итак, я тебе нужен?
Фейт склонилась вперед и, покачиваясь из стороны в сторону, обхватила голову обеими руками.
О Боже.
Наконец она приподняла голову.
Теперь немного легче. О чем я только что говорила? Ах да, о том, что мне нужна работа, предложенная тобой, – уточнила она.
Итан удивился тому, что она вспомнила их последний разговор, несмотря на то, что голова у нее, вероятно, раскалывалась от боли. Ей нужна работа – ну что ж, неплохое начало.
Итак, ты согласна?
Фейт закусила губу и не без горечи ответила:
Не надо бы. Но я подумала: а почему бы не сделать дом совсем другим и навсегда избавиться от детских воспоминаний.
Итану показалось, что ему нанесли удар под дых, – таким голосом это было сказано. Ему стало жалко ее.
Но ведь прошлое, связанное с домом и с теми, кто там жил, оказалось ложью. Не будет ли лучше стереть из памяти эти воспоминания?
Итан молчал, наблюдая, как Фейт выступает в роли адвоката дьявола, думая о своей жизни. Она разговаривала сама с собой, не ожидая от него ответов. Итан стоял, затаив дыхание, боясь нарушить ход ее мыслей. Она блуждала в своем сознании, уговаривая себя взяться за эту работу, а точнее говоря, согласиться работать на него.
Это означало, что он будет часто видеться с ней. Он сразу подумал, что она отвлечет его от мрачных мыслей, вызванных тщетными попытками наладить отношения с братьями. Иногда Итану казалось, что с каждым днем его желание воссоединиться с близкими людьми становится все более и более невозможным. Ну что ж, Фейт внесет столь желанное разнообразие в его одинокую жизнь.
Знаешь, дизайн этого дома поможет мне приобрести известность в городе, – бормотала она себе под нос, качая ногой.
В голове Итана мелькнула мысль, что ее имя, как и репутация, уже обеспечили ей известность. Будь она трезвой, она очень хорошо понимала бы это.
Разумеется, поможет, – согласился он.
Я всегда гордилась своим отцом, его высоким положением, но после того, как его признали виновным, обнаружилось, что я его совсем не знаю. Более того, я теперь вообще не знаю, кто я такая.
Итан растерялся: что он мог ответить?! Ведь она разговаривала не с ним, а с собой. Он отчетливо видел, как ей больно и тяжело и что она даже не пытается скрыть от него то, что творится у нее в душе.
Вдруг Фейт очень медленно поднялась.
По иронии судьбы… оформление моего дома… твоего нового дома… может стать для меня прекрасным стартом, ведь мне очень важно обрести себя.
Эти слова обрадовали Итана. Оказывается, он не