угробив на это несколько часов, перебрались на другую сторону, и оказались в Ничейных Землях.
Безымянный опасался встречи с порождениями этих гиблых мест, но, как и во время пути к королеве изначальных, дни шли один за другими, но ничего страшного не происходило. Если чудовища и водились здесь, то корпус Паллидия смел их с лица земли.
Знакомые пейзажи наводили на юношу тоску и усиливали приступы апатии, бороться с которыми он пытался, позаимствовав у десятника меч и пытаясь тренироваться на привалах. Изломанное тело отказывалось слушаться: пальцы не гнулись, дыхание сбивалось спустя несколько минут, сломанное ребро больно кололо при каждом глубоком вдохе, ну а о том, что происходило с ногой, лучше было и не вспоминать.
Если до этого момента у него еще и оставались какие-то иллюзии относительно своего будущего, то теперь те развеялись, точно дым. Мастер меча умер и никогда больше не возродится вновь.
«Чудо, что я вообще остался в живых, рухнув с такой высоты», – думал он, пытаясь левой рукой нанести укол в третью четверть с должной скоростью. Пока что получалось почти в три раза медленнее. – «И я по гроб жизни обязан Аелле, не думаю, что когда-нибудь смогу расплатиться с ней».
Он вздохнул и, оглянулся по сторонам. На кострах уже вовсю готовили ужин, но немного времени оставалось.
– Ладно, – пробормотал он, – успею еще разок пройти малый цикл.
Заняв базовую стойку, он нанес первый удар, поставил блок, шагнул в сторону, нанес следующую атака, отбил невидимый выпад, очередной подшаг…
Шаг, атака, блок. Шаг, атака, блок. Шаг, атака…
Скрипнув зубами от злости, бывший капитан гвардии отбросил меч.
– Проклятье!
Тело решительно отказывалось выполнять давным-давно до автоматизма заученные команды, и становилось понятно, что одним только упорством тут ничего не добиться. Есть стены, которые нельзя преодолеть без лестницы.
«Если бы Целительница была жива»… – закралась в голову гаденькая мыслишка, которую он тотчас же отбросил прочь. – «То что? Она и так перенапряглась сверх всякой меры, когда спасала нас на пути в графства, и исцеляла раненых во время ночного боя за замок Урсуса. Хватит уже, взгляни правде в лицо: ты больше не воин».
Его мысли прервали легкие шаги и тихий голос:
– Все тренируешься?
Полукровка обернулся на голос и увидел Аеллу. Гарпия шла, опираясь на костыли, которые для нее соорудили сопровождающие, и в целом она уже выглядела не столь жалко, как какую-то неделю назад.
– Пытаюсь, – он сел, ощущая волну облегчения, разлившуюся по измученному телу, – но, кажется, толку не будет. Как ты себя чувствуешь сегодня?
– Лучше, – гарпия присела рядом, но он заметил, как непроизвольно дернулись плечи девушки, будто та попыталась расправить крылья.
«Не один я мучаюсь от фантомных болей», – невесело подумал он.
– Знаешь, – заговорила Аелла, – я долго думала над твоими словами, ну, там, в лесу.
– Какими именно? Я многое говорил.
– Теми,