это.
Когда я стояла на улице, с моей шеи соскользнула цепочка мамы. Та самая – единственная, что осталась у меня после неё. Я носила её с тех пор, как её не стало.
Когда всё стихло, я прокралась наружу. Обыскала каждый клочок дороги. Заглядывала между досками крыльца. Ползала на коленях, разглядывая землю.
Но так и не нашла.
Первые полгода я почти не переставала плакать. Меня часто били. Иногда я пыталась бороться по-своему – устраивала немые бунты, отказывалась от еды. Но вскоре сдалась. Я поняла: с ним нельзя спорить. Нужно делать всё, как он хочет, и не задавать лишних вопросов.
Но не только моя жизнь была похожа на ад.
Жизнь Найджела, моего соседа напротив, тоже была непростой. Его мать действительно была больна. Я не знаю, издевалась ли она над ним так же, как мой отец – надо мной. Но жить рядом с психически нестабильным человеком всегда тяжело.
Иногда она кричала на него. Иногда бросалась на кухню, разбивала тарелки, швыряла что-то о стены. Иногда выходила босиком посреди зимы – и тогда он бросался за ней, в одних носках, с курткой в руках.
Я рано поняла: мы оба несчастны. Каждый по-своему. Но это нас не сближало. Он не хотел со мной дружить. Не разговаривал. Даже не здоровался. Просто проходил мимо, не поднимая глаз.
То ли из-за моего отца. То ли потому, что я ему не нравилась. Я не знала. И не понимала его.
У него, по крайней мере, был шанс вырваться. А у меня – нет.
Прошло всего несколько месяцев с моего переезда, когда я случайно услышала разговор с улицы.
К Найджелу приехал отец. Он хотел забрать его к себе.
– Я никуда с тобой не поеду! – кричал Найджел. – Ты меня не заставишь! Я останусь с мамой!
– Сынок, она больна. Тебе будет лучше со мной. Не бойся, я обо всём позабочусь. У неё будет сиделка. Я не понимаю, почему ты не хочешь переехать…
– Я никуда с тобой не поеду!
Он остался.
Его отец приезжал иногда, но редко. Я не знала, чтобы я сделала на его месте. Может быть, он действительно любил мать. Или просто не знал, как иначе. Кто знает.
С Найджелом было что-то не так. Что-то глубокое, странное, будто невидимое. Он был не как все. Я не понимала, что именно, но чувствовала это всем телом.
Однажды летом, я лежала в своей комнате с открытым окном. Его спальня находилась прямо напротив моей – наши дома были типовыми, и между ними пролегала лишь узкая дорога.
Я проснулась от крика. Дикого, пронзительного, пробирающего до костей. Он вырвал меня из сна, и я сначала не поняла, что происходит. Через минуту в его комнату поднялась сиделка.
– Тише, мальчик… Запей лекарство. Тебе станет лучше…
Крик затих. Перешёл в глухие, тянущиеся стоны. А потом – тишина. Неподвижная, как потолок моей комнаты, как пыль на шкафу.
Я лежала, не в силах пошевелиться. Жар душил. Пот струился по спине. Мне казалось, что я чувствую его боль. Прямо под кожей.
Каждый раз, когда случались такие приступы, мне хотелось выбежать из дома. Перебежать дорогу. Помочь ему.
Но что я могла сделать?
Мне не хватало