там можно встретить того, ради кого хочется… застрять.И тут Василий, вспомнив глаза Алены, которые были красивее всех лифтов мира, выпалил:
Что ответила Алена, история умалчивает. Лифт дёрнулся, двери открылись, и Василий выскочил, как ошпаренный, оставив за спиной смех Лифтового и тишину, которая вдруг стала очень многозначительной.
––
Дома Василий, сняв куртку, обнаружил в кармане листок календаря: «1 февраля – День лифтового хозяйства». На обороте мелким шрифтом: «Поздравляем! Вы активировали “Год приключений”. Отменить нельзя. Рекомендуем подписаться на плюс-подписку».
– Да я тебя … – Василий рванул календарь со стены, но тот прилип, словно был приклеен философией фатализма. Пинки, дёрганья и даже попытка поддеть его старым ботинком ни к чему не привели. Календарь висел, насмехаясь, как чеширский кот, оставивший видимой только улыбку.
А за окном Москва зажигала огни, превращая февральскую слякоть в зеркало из тысяч бликов. Люди спешили по домам, не подозревая, что где-то среди них бродит курьер, чья жизнь отныне будет измеряться не километрами, а безумными праздниками из старого календаря.
Василий вздохнул, посмотрел на трещину на потолке и подумал, что завтра, возможно, стоит купить Алене кофе. Или чай. Или просто сказать то, что не успел в лифте…
P.S. Жизнь, как лифт, иногда застревает, чтобы дать нам шанс сказать то, что давно пора. Или спеть. Или станцевать. Главное – не забыть, что кнопка «отмена» не работает.
продолжение следует…
Глава 2 День сурка и ездовых собак
Вася и календарь приключений. День сурка и ездовых собак
Жизнь Василия, московского курьера с дипломом института культуры, напоминала старый лифт: то вверх, то вниз, а чаще – просто застрять между этажами «скучно» и «безнадёжно». Всё изменилось, когда он нашёл советский отрывной календарь, чья обложка кричала: «Праздники и приключения!» Василий, человек практичный, повесил его на стену – не из веры в чудеса, а потому что гвоздь уже был вбит.Краткое содержание предыдущих частей
Первый же день – 1 февраля, День лифтового хозяйства – доказал, что календарь не шутит. Лифты Москвы внезапно объявили Василию личную войну. В каждом он застревал, а голос «Лифтового» – этакого домового с чувством юмора сапожника – требовал выполнить абсурдные задания.
К вечеру, едва успев развезти заказы, Василий обнаружил, что календарь приклеен к стене прочнее, чем советские лозунги к истории. На обороте оторванного листка красовалось: «Подписка на приключения активирована. Возврат невозможен.» Что ждёт завтра – День ёжика или Всемирный праздник анекдотов про пингвинов? Василий не знал. Но глядя на трещину в потолке, напоминавшую ему карту новых странствий, он с ужасом и любопытством думал о завтрашнем дне.
А за окном Москва, сверкая февральской слякотью, будто подмигивала: «Держись, курьер. Это только начало.»
День сурка и ездовых собак
Василий проснулся с ощущением, что вчерашний день был