поддержку.
– Мама, вы – моя семья мы сочтёмся, но Валере я обязан и сделаю всё, что в моих силах, чтобы он не пострадал за меня. Правда, пока не знаю как, – искренне говорил он.
– Молодой, горячий, – думала Гулиза, – что он может сделать для этого отважного человека!
Асида услышала разговоры и поняла, что Алясу не спит- ся, встала и тихо спустилась вниз, чтобы не разбудить ма- лыша. Когда Асида дома, он спит с ней.
– Доброе утро! Чего вам не спится? – потягиваясь и раз- миная своё тело, сказала Асида и пошла умываться.
– Мама, соберите мне сумку, пока прохладно, я подни- мусь в горы. Уже не могу, хочу увидеть Валеру, – сказал Аляс.
– Сейчас, нан, дай мне заквасить молоко, соберу еду и поднимешься. Мы ведь толком не видели тебя, но ничего, важнее навестить Валеру, уан дукухшоуп! – сказала Гулиза и стала быстро собирать сумку. Состязаться с ней по домаш- ним делам и по хозяйству запарилась бы любая молодая.
Аляс вышел на улицу. С осторожностью над холмами стали выглядывать солнечные лучики, которые веером пробирались сквозь ветки деревьев. Он направился к ин- жировому дереву, чтобы собрать плоды. Трава была такой мокрой от росы, будто всю ночь лил дождь. Его спортивные брюки намокли почти до колен, потому что трава была не скошена, её с осторожностью выкашивал Шалва, чтобы по- косить качественный корм для скотины, что заготавливал на зиму. Поле было загорожено для сохранности.
Посреди поля красовались два огромных дерева с мно- жеством спелых плодов инжира. Он собрал целую миску инжира и любовался, глядя на ягоды.
Южное солнце сделало свои усилия: ягоды были до того гладки, будто кто-то специально отполировал и покрасил в тёмно-переливающийся перламутр баклажанного цвета. В конце ягоды вытекал сок, превращаясь в мёд, и застывал капелькой. Это говорило о качественности плода.
Он оглядывался вокруг и думал:
– Господи, до чего прекрасна моя страна и моя деревня! Он осознавал, как он соскучился по родным краям и не мог наглядеться, его тянуло в горы, в свою любимую пещеру, где проходило его детство летом. Пещеру свою они счита- ли вторым домом.
Асида сварила кофе и позвала Аляса. Мать собрала ему рюкзак. Она с закрытыми глазами собирала сумку: знала, что необходимо им в горах.
Аляс нервничал, как перед экзаменом, и состояние сына не осталось незамеченным Гулизой. Она спросила:
– Сынок, ты чего такой обеспокоенный? Наверное, до сих пор ищут Валеру?
– Нет, мама, его уже никто не ищет. Семья Наташи сми- рилась со своим горем и считают себя виноватыми. Наташа уехала из города, – пожав плечами, сказал Аляс.
– Не знаю… что-то посмотрела на тебя и подумала, – высказала своё мнение Гулиза.
– Признаюсь, действительно нервничаю, мне стыдно перед этим парнем, как мне смотреть ему в глаза? Ведь я так виноват перед ним. Почему мой необдуманный шаг должен ломать его молодую жизнь? Что могу я предложить ему? Но я уверенно решил: ничего не буду делать для себя, пока не устрою его жизнь. Знаю и чувствую, что смогу,