и утро всё дальше,
и ночка всё ближе…
Тайна вечерняя – не посочувствует даже,
но блеском оближет, —
высветит у горизонта
(от уха до уха
ухмылка, и ладно!)
Наши шатры разноцветные, наши триумфы…
и завтрак бесплатный.
Верный, насколько возможно, всегда под рукою
надмирный клинок мой,
спрятанный в робости ножны… Помехой покою —
лишь окон монокли.
В битву с реальностью, с этой ручною синичкой,
не шёл бы, а надо:
в небытии морозилки, я знаю, «Пшеничной»
потеет граната…
Сколько ни помню себя, – лишь подобием средства
судьба оделяла…
Век не велик, а стоять не велит, – не согреться
в силке одеяла;
нужно вставать и идти – хоть на поиски спичек! —
и пусть тебе снится
мирное звяканье приготовления пищи,
ручная синица, —
в час, когда в лоб, напролом устремятся когорты
разбитых… и целых…
В час, когда кровь воплотится, плеснув из аорты,
в товарах и ценах…
Милости вашей прошу, катастрофа и горе! —
ворота открыты.
Мёд и акриды – всегда под рукою другою…
лишь мёд и акриды.
Специализация
Каждый умеет что-то одно:
кто-то – ритмично шатать кровать,
кто-то – писать про святыни… но
кто-то – бестрепетно убивать.
Кто-то бездумно глядит в окно,
а кто-то – бросается из окна!
Каждому что-то своё дано…
но кроме этого – ни хрена.
И если пытается некто вдруг
реализоваться в деле чужом,
судьба мириадами крепких рук
препятствует. Как ни юли ужом.
И если ты тоже собрался себя
в чужом попробовать, как в своём, —
просто, не радуясь и не скорбя,
взгляни, как все мы теперь живём
в раю (да гори оно всё огнём),
где соколы сгрудились у дверей —
а уж-то летает… и с каждым днём
выходит всё выше и всё быстрей.
Иллюзия
Не надо света, не включай… Когда во тьме
реальность, канув, без остатка растворится,
вообразим себе желанное: ты принца,
а я принцессу, – как бывает лишь во тьме;
но если всё-таки ты включишь этот свет, —
мол, как ни выглядел бы кто, была душа бы! —
то обнаружится: лишь две большие жабы
в постели замерли… и щурятся на свет.
Январварское
«Ну, сочинил я стихи, что дальше?
Очень недурно? Благодарю.
Но ты мне за это хоть что-то – дашь ли?
нет ведь?» – это я так январю
кричу по забывчивости, ощерясь.
…Раннее утро. Январь молчит,
выложив дома вставную челюсть
на полку улицы, как на щит.
«Гул