уже больше половины.
Я провела в этом кабинете уже около двадцати минут, но мне так и не сказали ни слова. Мужчина с самого начала, как Игнат запихнул меня и усадил на стул напротив него, молчал и лишь кивал головой.
Наконец он окончательно отложил в сторону листок и пододвинул к себе книжку, которую недавно положил на стол куратор, зашедший проверить меня. Из середины книги торчал нож, словно кинжал из груди убиенного рыцаря. Наверное, если чуть-чуть покачать лезвие, то из книжной раны бы тоже полилась кровь, только чёрная.
Наши мысли, кажется, пришли к консенсусу, и он, бросив взгляд в мою сторону, аккуратно вытащил нож из обложки. Ни кровь, ни чернила не хлынули из книжной раны.
– Чем вам не угодил Шолохов?
От него я ожидала любого подвоха.
– А вы его фанат? – вопрос сорвался прежде, чем я вспомнила, где нахожусь.
Я в чертовом кабинете чертового психолога моего колледжа.
– Я не поклонник литературы, – признался психолог. – Но ведь «Тихий Дон» включен в школьную программу и, кажется, считается культовой книгой.
– «Муму» – тоже часть школьной программы, – возражение опять сорвалось раньше моих мыслей. – Но это не мешает людям говорить, что настолько травмирующее произведение нельзя давать в пятом классе.
Он пожал плечами:
– Не читал, так что не могу судить.
Я раздраженно вздохнула, думая о том, как такой человек мог получить работу в нашем колледже им. А. П. Чехова. Но психологам, наверное, не требуется хорошее знание классики.
– Поговорим о вас или о Шолохове? – он не хотел от меня отставать. Явно желал отработать свою ставку.
– А есть смысл говорить? По словам Раисы Аркадьевны, – я кивнула головой на дверь, словно там стояла библиотекарша. Она тоже заходила, чтобы охарактеризовать меня психологу в самых нелицеприятных подробностях моей биографии. – Меня следует сдать в «детскую комнату милиции, но прежде оторвать руки».
– Не думаю, что полиция приедет на вызов от Раисы Аркадьевны. Её вызов бы звучал абсурдно. К тому же вы ведь не третий том «Мёртвых душ» сожгли.
– Вы имеете в виду второй? – я уточнила на всякий случай, не надеясь на положительный ответ.
– Возможно, – он раскрыл раненую мной книгу и перелистнул пару страниц. – В любом случае, с вами ничего не сделают, максимум заставят оплатить новый экземпляр для библиотеки.
– Тогда я могу уйти?
Он чересчур выразительно смотрел на меня:
– Где гарантия, что в следующий раз вместо книги не будет человек?
– Клятве поверите?
– Нет, – отрезал психолог и подвинул к себе чистый лист. – Итак, Татьяна, расскажите мне, зачем вы носите нож в колледж? Я же могу называть вас по имени?
Обычно нож лежит на дне моей сумки, недалеко от перцового баллончика. Я всегда считала его за средство самообороны и самоповреждением с его помощью не занималась. Иногда я доставала его, чтобы отрезать скотч