пора делать отсюда ноги! – ответил Ветров. – Как выглядят корабли чужаков?
– Под нами корабль сферической формы. Он пустой, и, похоже, давно. Что ниже не знаем. Очертания колонны становятся размытыми уже через десять метров.
– Может, спуститься по колонне? Вдруг кто-то живой… – глаза Валентина вопросительно смотрели с экрана.
– Попробуйте. Только не отходите слишком далеко, и не лезьте внутрь.
Мужчины исчезли из обзора видеосканера. Ветров посмотрел на Сергея. Пальцы программиста летали по клавиатуре. Он удовлетворенно кивнул и переключился на механиков-электронщиков.
В отсеке, прилегающем к двигателям, помощь была не нужна.
А снаружи странностей хватало. Гравитация, примерно в половину меньше земной, принуждала двигаться под неудобным креном. Прижимаясь к поверхности, они обогнули первый звездолет, на котором лежал их корабль, и ахнули. Следующий был похож на юлу, раздутую в размерах, у которой было несколько тусклых полосок, разбегающихся по корпусу к вершинам. Звездолет был наглухо закрыт, и они предположили, что внутри кто-то может быть. Два разведчика затопали ногами по разноцветному корпусу. Никто, естественно, не отозвался. Ловушка всасывала корабли, как пылесос всасывает мусор, поэтому не стоило надеяться на компетентную помощь: опытные космические путешественники не угодили бы сюда. На всякий случай они легли на «юлу», и прижались к корпусу шлемом. Тихо. Намека на возможность проникнуть внутрь тоже не было. Тогда Быстров сообщил Филиппу, что корабль-сосед недоступен. И командир отдал приказ вернутся, чтобы вооружиться пространственным сканером, с помощью которого можно получить вполне достоверную картину внутренних помещений чужих кораблей. Только что это даст?
Когда Валентин с Всеволодом предстали пред очи начальства, неполадки в двигателях корабля были устранены. Братья Штерки вернулись в рубку. Кравцов тоже закончил тестирование систем.
– Есть идея? – Ветров с надеждой посмотрел на программиста. – Ты можешь объяснить, что случилось при выходе?
Сергей только развел руками.
Ветров повернулся к Юлии, и они негромко переговорили между собой.
– Опасность угрожает в равной мере всем нам. Какие могут быть секреты от экипажа? – сказал Всеволод, снимая шлем.
– Это – личное, касается только меня и Марии, – ответил Филипп.
– Ах, вот о чем речь! То есть, ты не знал? Хотя, о чем я спрашиваю? Конечно, не знал. Иначе Мария не полетела бы с нами.
Ветров кивнул. Легкая тень пробежала по его лицу. Игнатьев догадывался и ничего ему не сказал. А экипаж ждал, что он скажет. Нехорошо ждал. Нервно.
– Обсуждать поступок моей жены не имеет смысла. Поэтому перейдем к вопросам нашего выживания. Наша жизнь зависит от выдержки и умений каждого члена экипажа! – сказал он, взвешивая каждое слово. – Здесь свет ведет себя так странно, что невольно приходит на ум, что нас затянуло на границу с неким параллельным миром, где физические законы отличаются от привычных нам. Конечно, это может быть лишь фантазией, догадкой. Однако ничего другого предложить не могу.