Или отвернётся. Или сделает что-то, что разорвет этот тонкий, почти болезненный момент тишины.
Но он посмотрел на меня.
– Как вас зовут? – спросила я, пытаясь разорвать затянувшееся молчание.
Он смотрел на меня так пристально, что по телу опять побежали мурашки.
– Каитиро, – коротко ответил он.
– Эли, – ответила без раздумий.
Тишина.
Его губы чуть приоткрылись, а в глазах мелькнуло что-то странное.
– Лжёшь.
Я замерла.
Сердце пропустило удар.
Воздух стал тяжёлым и липким. Я не могла вдохнуть.
Как он…? Нет, невозможно.
Пальцы сами собой сжались в кулак, но я быстро разжала их, будто это ничего не значило.
– Что…? Я не вру, – я нахмурилась, но голос прозвучал чуть тише, чем хотелось бы.
Каитиро не отвёл взгляда, но в его глазах уже не было прежнего холода. Скорее… усталость?
– Спасибо, что спасла меня, Эли.
Я не знала, что ответить.
Я долго сидела в тишине, наблюдая, как он закрывает глаза. Наконец его дыхание стало ровным.
Я закрыла глаза, позволяя тишине заполнить пространство между нами. Усталость давила на плечи, липко тянулась в мыслях. Я не знала, что ещё сказать. Да и не было смысла.
Каитиро почти сразу уснул. Мне оставалось только сидеть рядом, вслушиваясь в его дыхание, и пытаться не думать.
Не думать о том, что мне пришлось зашивать его кожу, словно потрёпанную ткань. Не думать о взгляде, который, казалось, видел меня насквозь. Не думать о том, как он сказал, что я лгу.
Я тихо поднялась, убрала бинты, вымыла руки. Затем набрала в таз воды и осторожно вытерла с его лица следы крови. Хотела бы я так же легко стереть из памяти всё, что произошло.
Но стоило мне закрыть глаза, как перед мысленным взором снова вставала поляна, усеянная телами. Липкая грязь, дождь, смывающий кровь, неподвижные, сломанные конечности. Запах.
Я зажала рот рукой, чувствуя, как подкатывает тошнота.
Надо спать. Просто спать.
Имя. Оно ничего не значит. Оно всего лишь звук. Всего лишь…
Я незаметно заснула.
Глава 2
7 месяц, 178 год после войны.
Когда небо на горизонте окрасилось первыми бледными лучами, я поднялась с кровати. Глаза жгло от усталости, но лежать больше не было сил. Мне нужно было вырваться отсюда. Хотя бы на час.
Тихо накинув плащ, я вышла из дома.
Воздух был свежий, прохладный, пропитанный влажностью после ливня. Деревня просыпалась медленно: где-то слышалось ржание лошадей, запах хлеба плыл из пекарни, торговцы уже расставляли товар на прилавках.
И только я чувствовала себя чужой.
Я шагала между лавками, вылавливая обрывки разговоров, но мысли всё равно возвращались к ночи.
Я впервые видела столько смертей.
Сердце сжалось.
Сколько людей погибло? Были ли у них семьи? Кто их будет искать?
Я попыталась отвлечься, глядя на фрукты в плетёных корзинах, на куски мяса, развешанные у мясника. Но даже