это,
ружьё опустил:
«Пусть сама она
лучше расскажет»!
Их ответ Айджане
поразил.
«Да, я дочка
черкесского пшеха —
Айдемиров
известен в краю!
Здесь меня
очень многие знают,
уважают все
нашу семью…»
Глава 17. Абреки
«А родной язык
разве не знаешь?
Повтори,
что сказала сейчас!»
Айджане
повторила на местном.
Взволновались
абреки, шепчась…
Пожалел, что кинжал
сунул в ножны:
тут ко мне
приближался джигит.
Улыбался,
но, видимо, ложно:
и внезапно напал —
вот, бандит!
Мы свалились
с абреком на землю,
я шустрее был
в схватке в сей раз:
завалил его
сразу на спину.
Сзади – выстрел,
пугающий нас.
То подкрался
абрека напарник —
к горлу сунул
кривой ятаган.
А другой связал
руки канатом —
чтоб на лошадь
закинуть. Шайтан!
Спутав руки
попутчице милой,
усадили
к абреку спиной.
Ох, довольны
джигиты добычей:
«Будут деньги —
трофей раз живой!»
Нас везли в горы,
выше и выше —
лишь безмолвье.
да цокот копыт.
Всё болело —
и руки, и ноги.
Горло ссохлось:
хотелось попить.
Глава 18. Путь в аул
Я не видел,
что же с любимой —
на моей голове был
мешок.
Только слышу,
с собой где-то рядом
стук копыт
мерным звуком:
«цок-цок…»
Вот приблизилась
нужная лошадь —
я как мог, закричал:
«Айджане»!
Но не слышно
ответа любимой:
лишь нагайка
прошлась по спине.
Тут же взвыл
от удара нагайки —
словно рой ос
в плоть впился за раз!
Слышу, пленница
крикнула: «Саша!»
Но в ответ – свист
нагайки сейчас…
Тропка тянет нас
к скалам, где круче!
Показалось мне —
скоро привал.
Дальше, видимо,
хмурые тучи
да селенье —
то грозный сигнал.
Лишь когда
довезли до аула,
спали сумерки,
кончился путь…
Здесь сознанье
тоскою накрыло:
что же ждёт нас?
Так страшно, аж жуть!
Лишь заехав
в границы аула,
нас сгрузили
у старой стены.
Бородатый страж
встал на охране,
а в глазах – ярость,
кровью