и свержение власти, в итоге которого те самые каторжники стали полноправными властелинами в пределах Делмора. Король Херберт в своей погоне за сладким куском, в итоге стал жертвой непредвиденных обстоятельств и был вынужден вести дела с преступниками: поставлять в долину всё, что те пожелают в обмен на волшебную руду.
Несмотря на то, что с того злополучного дня минуло уж тридцать лет с хвостиком, по всему Хеланду не утихают слухи и россказни о Делморе один страшнее другого. Поэтому, несмотря на свою напускную браваду, в душе я дрожал, как осиновый лист, озираясь на крутые каменистые склоны вокруг.
С годами возраст брал своё и король Херберт в конец свихнулся на идее добычи, как можно большего количества волшебной руды. Отныне за любое мелкое хулиганство есть риск угодить за барьер. Королевству нужно оружие, много оружия для бесконечной войны с орками. Для хорошего оружия необходима магическая руда, а для её добычи – люди. Чем больше – тем лучше. Что может быть проще!
Дорога пошла под уклон, огибая очередную неприступную скалу и повозка побежала бодрее, подскакивая на камнях. В лучах утреннего солнца открывался прекрасный вид на долину. У самого подножия горного хребта, с которого мы спускались кляксой чернел на изумрудном полотне трав замок. Тот самый, о котором упоминал маг, вручивший мне письмо. С восточной стороны почти вплотную к стенам замка подбирались непроходимые лесные чащи. Далеко за лесом поигрывала пеной ленивых волн морская гладь.
Я глубоко втянул носом воздух и отчётливо ощутил идущий с берега запах прелого тростника, свежей рыбы и… свободы. Море с раннего детства ассоциировалось у меня с неким неописуемым чувством освобождённости от любых проблем и невзгод. Родителей своих я не помнил, и, возможно это было ложной памятью, сном, отпечатавшимся в детском сознании, но я помнил себя на огромном корабле, пронзительные крики чаек вдалеке, скрип пропитанного морской солью рангоута и такелажа, ворчание старых матросов и нервные окрики капитана.
Откуда взялось это воспоминание я не имел ни малейшего понятия. Вся моя сознательная жизнь прошла на грязных улицах Венедора, столицы Хеланда, огромной густонаселённой клоаки на восточном побережье материка.
Как ни странно, но порта в столице не было. Корабли заходили в более мелкие прибрежные городишки к югу от столицы. Скорей всего, король Херберт таким образом решил обезопасить себя от неминуемых проблем портовых городов: преступность, болезни, проституция. Все эти прелести и так имели место быть, но не в таком количестве, чтобы на них обращать его королевское внимание.
Так или иначе, вид морских просторов вскружил мне голову. Наблюдая с высоты взгорья на перекаты пенистых волн, я чётко решил для себя, что ни за что на останусь надолго в этом гиблом месте. Если отсюда существует выход, я его обязательно найду, чего бы мне это ни стоило.
– Ну, что парень, готов всю оставшуюся жизнь гнуть спину на баронских шахтах? – словно прочитав