места. Он глянул на часы – было за полночь. Желая успокоить пересохшее горло, Алексей поднялся с кровати и поплёлся на кухню. Окна в гостиной и на кухне выходили на кладбище. Его отец когда-то шутил, что это идеальный вид – никто не шумит, никто не жалуется.
Он открыл окно, в надежде вдохнуть прохладный ночной воздух. И сразу увидел, откуда доносился звук. На кладбище, совсем рядом с забором, кто-то копал могилу. Лопата, издавая глухие звуки, втыкалась в почву, нарушая тишину ночи.
Он вернулся в кровать, но сон не приходил. Алексей лежал, ворочаясь с боку на бок, а звук ударов лопаты продолжал терзать его уши и нервы. Сначала приглушённо, потом отчётливее, словно кто-то подошёл ближе к его окну. Прошло полчаса, и Алексей не выдержал. Раздражение росло с каждой минутой.
– Так не пойдёт, – пробормотал он, вставая и натягивая куртку.
Он вышел из подъезда. Двор не освещался, поэтому Алексей вытащил телефон и включил фонарик. Луч света резал густую темноту, выхватывая лишь обрывки тропинки, усыпанной первыми осенними листочками. Алексей обошёл дом и пересёк дорогу, разделяющую его дом и кладбище. Звук стал громче, чётче, словно его кто-то намеренно вёл этим путём.
Забор оказался низким, и Алексей с легкостью перелез на другую сторону. Он продвигался на звук, но фигура пропала из его вида. Он старался не шуметь, чтобы не разбудить соседей, а может – чтобы не привлечь внимание того, кто орудовал лопатой. Вокруг мелькали бесформенные каменные плиты и потемневшие кресты. Ночное кладбище дышало тяжёлым, сыроватым воздухом, пахнущим землёй и прелыми листьями. Он продвигался дальше, подсвечивая себе путь фонариком. Шаги вязли в мягком грунте, тишина давила, словно что-то невидимое сжимало его плечи.
И вдруг наступила мёртвая тишина. Шум прекратился так резко, что Алексей почувствовал, как внутри всё сжалось. Он замер, прислушиваясь. Но в темноте никого не было. Лишь мертвенные силуэты надгробий вырастали из земли, подобно сломанным пальцам. Раздосадованный, Алексей решил вернуться домой. Он повернулся к дому и поднял взгляд на свои окна.
Во всём доме свет был выключен – люди давно спали. Лишь в его квартире горел тусклый свет.
«Стоп. Я разве оставлял свет включённым?» – мысль пронзила его разум, словно холодный клинок. Он напрягся, прищурившись, пытаясь рассмотреть, что происходит.
И тут он увидел силуэт. Кто-то стоял у окна. Чётко очерченная фигура, вытянутая и застывшая, как статуя. Алексей почувствовал, как у него по спине пробежал ледяной озноб. Силуэт двигался. Неуклюже, словно что-то тянуло его назад. Лишь когда Алексей разглядел за фигурой знакомый красный кухонный гарнитур, его накрыло осознание – кто-то находился внутри его квартиры.
Глаза Алексея неотрывно следили за окном. Всё внимание сосредоточилось на том человеке, который стоял в его квартире. Затем свет на кухне погас. Алексей застыл. Его дыхание стало прерывистым, сердце бешено колотилось. Он рванул с места и спотыкаясь, побежал к дому. Перепрыгнув через забор, едва не рухнув на землю, вскочил и бросился через дорогу. Асфальт отразил его шаги глухим стуком.
Алексей