империи Мин было к лучшему, что Христофор Колумб случайно открыл Америку, ведь его целью были сокровища Китая и мифические золотые крыши Японии.
На фоне туманного, сумеречного европейского Средневековья труд Марко Поло представляет собой революционную провокацию, пусть и с запоздалым детонатором. На самом деле пройдет не менее двух столетий, прежде чем Il Milione[47] станет своего рода отмычкой для насильственного «открытия» мира.
История – это удивительное сплетение случайностей, каждая из которых независима, но при этом тесно взаимосвязана и переплетена с другими. Марко Поло – одна из таких случайностей, как и многие другие. Его заточение в Генуе – случайность, как и встреча в темнице с Рустикелло[48] из Пизы. Из этих случайностей, опять же волею случая, рождается знаменитая книга. Необходимая прелюдия к исторической увертюре.
Чтобы понять истинное значение «Il Milione», необходимо представить Европу начала XIV века. В течение почти тысячелетия континент опустошали набеги варваров из Северной Европы. Великая империя Цезарей с центром в Италии пережила глубокие травмы и радикальные разрушения: греко-латинская цивилизация была почти полностью стерта с лица земли иконоборческим пылом, и Европа погрузилась в долгую варварскую ночь. Жажда знаний, которая когда-то вдохновляла греков и римлян, сменилась окаменелым невежеством. Первой жертвой стала география.
Суеверия, страхи, внушаемые временной властью церкви, детская ксенофобия по отношению к приходящим в упадок расам, скудость ума и средств – все это способствовало пугающему регрессу так называемого цивилизованного мира. Однако география была фундаментальной наукой как для греков, так и для римлян. Ее стратегический упадок был пропорционален культурному распаду, произошедшему в разоренном средневековом сознании.
Большая ответственность за этот регресс географической науки лежит, как я уже говорил, на вмешательстве католической церкви, которая считала, что может заменить географию Библией и ее толкованием. К мракобесию, принесенному варварами, добавилось мракобесие церковных иерархов, заинтересованных в укреплении своего влияния и, следовательно, власти.
Марко Поло имел несчастье родиться в эпоху культурной непросвященности, в историческом контексте, враждебном к новизне, знаниям и приключениям. Ментальные категории его современников, и его самого, были сформированы необузданным невежеством, подпитываемым коллективной интеллектуальной ленью. Существовало только то, что было известно; все остальное было предрассудками.
Ни одна географическая карта VII–XIII веков, которую по сей день можно найти в музеях и библиотеках, не дает представления о том, какими могли быть земли за Уралом и Гангом. Никто не осмеливался выйти за эти общепринятые «границы» из-за умственного оцепенения: пустоту называли Terra incognita[49], всегда ассоциируя ее с образом подземного мира, из недр которого выходят жуткие демоны и страшные чудовища.
Китайские