Жаль, что этот спектакль не был тогда снят на пленку и сейчас его вообще никак нельзя увидеть. А потом мне довелось посмотреть и тот знаменитый фильм со слащавыми голливудскими артистами – разочарование было полнейшее. Спектакль, впервые увиденный в школьные годы, был на порядок лучше.
На уроках Анжелики, да и после уроков, мы могли обсуждать с ней вчерашние телевизионные передачи, особенно прошедшие программы КВН, которые тогда смотрели почти все.
Она приходила к нам с томиком стихов Евтушенко и читала:
Людей неинтересных в мире нет.
Их судьбы – как истории планет.
У каждой все особое, свое,
И нет планет, похожих на нее.
Или – «Со мною вот что происходит. Совсем не та ко мне приходит…». Это потом через много лет появился тот знаменитый новогодний фильм «Ирония судьбы, или С легким паром» с песней на эти стихи.
Она легко открывала нам мир современной литературы, современной жизни, и мы смотрели на нее широко раскрытыми глазами.
В общем, конечно, это должно было случиться – и скоро я влюбился в свою учительницу без оглядки на обстоятельства. Мне было все равно, что я всего лишь один из ее учеников. Я ее боготворил, я о ней думал, я о ней мечтал…
В десятом классе я и так-то плохо учился, а теперь и вовсе забросил учебу. Я настолько отстал, что уже плохо понимал, что проходят по математике или химии. Мне было безразлично, как я буду учиться дальше, как закончу десятый класс… Меня интересовал только один предмет – литература. К тому же, я стал писать стихи. В общем, отбился от нормальной жизни, послал подальше всю эту школу с ее химией, математикой и даже историей, и меня уносило в какую-то неведомую стихию, в мир собственных мечтаний.
Голову я потерял окончательно. Я забыл об однокласснице, в которую был влюблен в девятом классе, напрочь забыл об учебе. В общем, меня уже ничего не интересовало, кроме моей учительницы. А она по-прежнему приходила в класс и рассказывала об Алексее Толстом или Михаиле Шолохове. Но это уже было неважно… Главное, что это приходила она. И когда она смотрела на меня своими большими глазами и говорила своим чарующим низким голосом, мне казалось, что между нами все может быть даже в таких странных обстоятельствах… А если невозможны отношения между замужней женщиной и ее учеником, это восполняется мечтами, тоской и сладким страданием. Так было и в этом случае.
Но понятно, что добром это кончиться не могло. Во-первых, с учебой был полный завал. По химии за первое полугодие в журнале у меня было восемь двоек – и ни одной оценки больше. Каждый раз, когда красная лицом и бесформенная телом химичка вызывала меня к доске на решение задач, я тупо смотрел на формулы и даже не пытался их решать. Она привычно ставила мне пару, и я без всякого угрызения совести садился на свое место.
Юность – пора бесконечных глупостей, особенно когда это касается таких эмоциональных и впечатлительных молодых людей, каким был я.
Тучи