застоя. Брежнев из бодрячка, когда он сменил Хрущева, превратился в дряхлеющего маразматика, про которого постоянно рассказывали новые анекдоты – один смешнее другого. А в 1980 году на каком-то юбилейном заседании в Баку ему уже трудно было выговаривать слово «Азербайджан» – оно сливалось у него в нечто нечленораздельное, и он произносил его примерно так, как в очередном анекдоте «социалистические страны» – «сосиски сраные». А вместо «нефтяники Азербайджана» он ляпнул «нефтяники Афганистана» (причем сам даже не заметил), потому что Советский Союз накануне ввел туда свои войска, и Афганистан, видимо, был у него в печенках.
С продуктами становилось все сложнее по всей стране, особенно в глубинке. И это тоже было предметом множества анекдотов. «Скажите, у вас нет мяса? – У нас нет рыбы. Мяса нет в отделе напротив».
Так незаметно и тихо подошел 1981 год, когда согласно программе КПСС должен был наступить коммунизм. Но его уже никто не ждал, все видели, что происходит в стране, что она скатывается в глубокую яму. Эти двадцать лет мы благополучно спустили в унитаз. А в мае 82-го на очередном пленуме ЦК партии приняли другую программу – продовольственную, потому что этот вопрос стал уже настолько очевидным, что власти надо было хотя бы создать видимость каких-то действий. Но и эту программу никто не мог выполнить, потому что политбюро и все ЦК КПСС могли только принимать очередную программу, решения пленума или съезда партии, которая называлась коммунистической.
А 10 ноября в стране объявили о смерти Брежнева. Все, приплыли! Я работал тогда в студенческом профкоме Кораблестроительного института, и мы решили, что это дело надо отметить. Скинулись, пошли в винный магазин. Смотрим, мужиков в магазине много, значит, народ тоже решил не пропустить такое событие – уж слишком долго все потешались над этим старым, немощным и совершенно недееспособным руководителем страны. Смотрим на ассортимент, решаем, что же взять… И тут Олег Алешин, зампредседателя профкома, показывает на бутылку вина и говорит:
– О! «Прибрежное» – то, что надо!
Конечно, мы оценили его подкол. Все-таки профсоюзы – школа коммунизма! Как тогда официально всем долдонили. Когда пришли в профком, разлили по стаканам вино, председатель сказал мудрые слова: «Ну, давайте, мужики! Чтобы хуже не было».
Так навсегда закончилась эпопея построения коммунизма в нашей особой, отдельно взятой стране.
За свою жизнь я переезжал не один раз, но тоненькая книжечка с названием «Программа КПСС» у меня сохранилась до сих пор. Теперь это исторический документ, свидетельство целой эпохи в жизни нашего народа. Поразительно, как на протяжении двух десятков лет партийная власть морочила голову своим гражданам, а они покорно соглашались с этой ролью огромного послушного стада. Не верили – но соглашались. И сегодня я могу достать эту многообещающую брошюрку – сказки дядюшки Хрущева – и почитать, каким должно быть наше общество в недалеком будущем. А вдруг еще пригодится!..
Сиреневая ночь
Наступившая