ли неспешно, как сама река, а время складывалось в неторопливую цепочку простых радостей. Иногда, лёжа на прогретом камне у воды, он долго следил за тем, как течение несёт упавшие листья, кружит их, уносит вдаль. Задумавшись, тигр провожал их взглядом, будто надеясь, что они откроют ему сокровенную тайну, скрытую за границами привычного мира. Но стоило лёгкому дуновению ветра взъерошить шерсть или донести знакомый запах добычи, как мысли тигра рассеивались, и он возвращался в привычную реальность – туда, где солнце ласково согревает спину, а лес живёт по своим незыблемым законам.
Однако жизнь часто оборачивается удивительным приключением именно в тот миг, когда этого меньше всего ждёшь. Однажды, бродя по зарослям в поисках добычи, тигр заметил на вершине дерева дремлющего тетерева. Ветви того дерева склонились над обрывистым берегом, и хищник сразу почувствовал возможность лёгкой охоты. Он тихо, собрав все силы, пополз вверх по стволу с осторожностью, доступной лишь опытному охотнику. Но прежде чем ему удалось дотянуться до птицы, внезапный порыв ветра разбудил тетерева, и тот вспорхнул прочь. Тигр метнулся за ускользающей добычей, но сорвался с ветки и рухнул прямо в воду.
С детства тигр сторонился воды. Когда-то, ещё будучи котёнком, он вместе с сестрой упал в реку во время игры. Тогда мать успела вытащить лишь его, а сестру течение унесло слишком стремительно. С того дня поток вызывал у тигра внутреннюю дрожь. Да он бы скорее предпочёл сразиться с невиданным зверем, чем добровольно куда-то нырять, но теперь выбора не было: быстрое течение подхватило его и потащило к порогам, где бурные потоки клокотали, натыкаясь на подводные камни.
Он изо всех сил старался выбраться, но напряжение и усталость давали о себе знать. Когда волны швырнули его о подводный камень, перед глазами вспыхнула тьма. Последнее, что он почувствовал, – как сильное течение подхватывает его и несёт куда-то вдаль…
Сколько прошло времени, прежде чем тигр очнулся, он не знал. Придя в себя, он обнаружил, что лежит на берегу незнакомого водоёма – то ли огромного озера, то ли целого моря. Голова раскалывалась от боли, а в глазах плясал ослепительный свет. Вскоре он заметил неподалёку костёр, а у самого огня – человека в странной одежде.
С детства тигру твердили: «Встретишь человека – беги без оглядки». Но сейчас, к своему изумлению, он не ощутил ни дикого ужаса, ни той леденящей тревоги, что прежде сковывала его при одном лишь запахе человека. Незнакомец у костра излучал спокойствие, почти неземное тепло, которое словно растекалось по воздуху, как мягкое дыхание весеннего ветра. Трава вокруг казалась удивительно сочной и зелёной, а с неба осторожно опускался тёплый солнечный луч, ласково касаясь земли. И всё же привычный инстинкт настороженности не отпускал его.
Тигр медленно двинулся вбок, делая круг вдоль опушки, по звериному оценивая расстояние до костра и возможные пути отступления. Он ходил по дуге, не сводя взгляда с человека, как это делают тигры, когда не уверены, кто перед ними – опасный враг или безобидный прохожий. Каждое его движение было осторожным, шаги – пружинистыми и бесшумными, уши чуть прижаты, ноздри раздувались, улавливая запах дыма и тёплой кожи. Его напряжённый взгляд скользил по фигуре незнакомца, по связанным травам у костра, по медленно пляшущим языкам пламени. Он будто искал в этих деталях подвох, ловушку, но не находил. Ветер донёс терпкий, но не враждебный запах горящих веток. В этом дымном аромате не было ни страха, ни агрессии – только странное, почти домашнее тепло.
Тигр сделал ещё пару кругов, медленно приближаясь, позволяя себе сократить дистанцию, пока, наконец, не остановился в нескольких шагах от человека. И тогда, будто преодолев внутреннюю границу, он медленно сел напротив незнакомца, не сводя с него внимательного взгляда. Шерсть на загривке всё ещё стояла дыбом, но тревога отступала с каждым ударом сердца, уступая место настороженному, но глубокому любопытству.
Они молча сидели и изучали друг друга. Треск горящих веток звучал почти торжественно, словно обрамляя эту встречу двух миров. Тигр, привыкший настораживаться при виде людей, ощутил, что страх начинает уступать место чему-то новому и непонятному. А человек, казалось, вовсе не был враждебен: лишь изредка подбрасывал веточки в огонь, глядя на пляшущие языки пламени. На голове у незнакомца красовалась меховая накидка, а на шее поблёскивали какие-то камни. Рядом на бревне лежали связки трав, кореньев и кости животных. Тигр, всё ещё испытывая осторожность, внимательно разглядывал это диковинное зрелище. Казалось, что любое неосторожное движение может разрушить таинственное равновесие, во власти которого они оба находились.
– Где я? – решился, наконец, спросить тигр, не надеясь получить ответ, ведь он знал, что люди не понимают языка зверей. Собственная смелость удивила тигра: обычно он бы уже умчался вглубь леса, но в этом месте всё казалось иным. Он ожидал, что для человека его голос прозвучит лишь рычанием, однако человек вдруг ответил, ничуть не удивившись:
– Не так важно, где ты, важнее – почему ты здесь.
Тигр вздрогнул, и шерсть на загривке встала дыбом. Сердце колотилось в груди, как перепуганная птица: никто не говорил, что люди способны понимать язык зверей. Разве не учили его