небо. Лист дрожащий.
Снова дождику ша-
лить.
Вот такое лето наше,
Где отвыкли жизнь любить.
Зазвенело вновь по крышам.
Солнце спит под мокрый звон.
Я его дыханье слышу —
И сама желаю сон.
Только тут звонок внезапный.
Значит, все-таки скучал!
Что мне месяц безымянный,
Если солнышком назвал!
«По этому полю идти бы зимой…»
По этому полю идти бы зимой:
Всё белое – даже разлука,
И хор многоцветный не мАнит собой,
Когда нет мне близкого друга.
И так тяжело обнимать нежный цвет,
Когда ты дарил бы охапки!
И в травах кровящим закатом реветь,
Забыв, что бывает он сладким…
Срываю цветы! Одеваю себя!
Плету бестолковое счастье.
И только ветра, тот наряд теребя,
Спешат раздевать мое платье.
Сквозь слёзы иду!.. Раздеваю поля!
Срываю цветы неродные!
И лишь колокольчик – хрустальное ля…
И тройка!.. Дороги седые.
И слепнут глаза от мороза и слёз,
И стыну в лукавом наряде.
Любила тебя!.. Как весной. На износ!
А нынче – метели не хватит —
Тебя наказать за разлучные сны,
За мертвое поле без ласки!
И мерзнут в снегах мои слёзы вины,
Смеясь над чужою оглаской!
Несу ту вину! Накажи средь людей
Мою непутевую душу.
А я – беззащитная – только сильней
И рвусь равнодушьем наружу!
«Мало вечера… Свежесть чистую…»
Мало вечера… Свежесть чистую
вдохом трогаю…
проливается…
Даже боль, что была, улыбается,
Да себе и самой же завидую.
Шла за вечером… в ночь высокую.
Ведра полные…
рассыпается…
Тело бренное в звездах купается!
А к себе возвращаться?!..
…дорогою
незнакомою… предрассветною.
Вышла… Звездная… одинокая.
Вечность. Молодость. Я
длинноногая.
А идти – и не знаю-не ведаю.
Там горит уже день – три пожарища..
Я себя собираю по остовам.
Та, что ночью высокая, звездная,
Бродит днем по земле, точно кладбищу.
Но сгорает и день, что пожертвован
Для вечерней зари.
Возвращается!
Даже боль, что была, улыбается!
Ночью худшая мысль мне —
блаженная…
«Ты думаешь, что я тебе судья?»
Ты думаешь, что я тебе судья?
Ушедшему без слова о прощеньи,
Когда я разбирала мир на звенья —
И не потеряна,
и не горда.
Тот мир придуман нами изначально —
Свободно, добровольно, как мечта,
Которая не ждет исход печальный,
Но и не ведает, где высота.
Да есть ли