Особенно финальная метафора с сорванной маской… весьма дерзко.
Арлекин замер. Финальная метафора? Он не планировал ничего подобного. Всё представление было отрепетировано до последнего жеста, каждая шутка выверена на допустимую дерзость.
– Шуты всегда балансируют на грани дозволенного, – ответил он осторожно.
– Разумеется, – Граф положил холеную руку на плечо Арлекина. Через тонкую ткань костюма прощупывались мелкие механические импланты в его пальцах. – Кто лучше вас понимает грань между истиной и ложью? Это ведь ваше ремесло – говорить правду, маскируя ее под шутку.
В его тоне было что-то еще. Предупреждение? Угроза? Под действием странной эйфории Арлекин улавливал нюансы, которые обычно растворялись в химическом блаженстве.
– А может быть, – медленно произнес граф, – у вас были другие… источники вдохновения для сегодняшнего выступления?
Не дожидаясь ответа, Лазурит сделал жест рукой, и из его перстня выдвинулся крошечный модуль – инъектор размером с булавочную головку. Арлекин инстинктивно отшатнулся, но было поздно. Укол в шею, через тот же порт, куда ранее вводили эйфорию.
– Небольшой подарок от Гильдии Техномагов, – прошептал граф. – Чтобы праздник продолжался… без лишних вопросов.
Жжение распространилось по шее. Арлекин почувствовал, как что-то проникает в его кровоток, противоборствуя странной ясности, принесенной золотой эйфорией. Туман начал заползать по краям зрения.
– Увидимся на следующем празднике, – улыбнулся граф, разворачиваясь.
Арлекин стоял посреди опустевшей сцены, борясь с нарастающим головокружением. Слова Каспара эхом отдавались в сознании: «Немедленно направляйся в Залы Смеха». Он должен добраться туда прежде, чем инъекция Лазурита подействует полностью.
Ноги двигались словно чужие. Он пробирался через задние коридоры, избегая основных артерий Карнавальной площади. Чем бы ни был укол графа, это не была обычная эйфория. Его зрение начало раздваиваться, контуры предметов расплывались.
Залы Смеха. Добраться до Залов Смеха.
Он натянул капюшон на маску, стараясь не привлекать внимания. Даже сейчас толпа узнала бы алмазно-черную маску Арлекина. А сейчас ему нужна была анонимность.
Голографические проекции на стенах зданий размножались и дробились перед глазами. Рекламные объявления, обещавшие новые виды эйфории для различных гильдий, искажались в гротескные образы. Зазывалы, чьи голоса усиливались вокальными имплантами, превращались в монстров из старинных сказок о чудовищах, охотящихся на людей.
В какой-то момент он понял, что заблудился. Нейроимплант выдавал ошибку за ошибкой. Карты и навигация отключились. Даже базовая система городской навигации, доступная беднейшим членам гильдий, не отвечала на запросы.
Переулок, в котором он оказался, выглядел как территория Гильдии Алхимиков – повсюду стеклянные трубки, из которых капала синтетическая эйфория различных оттенков.