что был вашим подчиненным, мне каждый месяц повышали зарплату. Было даже немного стыдно. Я всегда думал, что когда-нибудь я вас отблагодарю, но вы ушли из управления раньше, чем я успел это сделать. Это было вполне в вашем стиле. Если то, что я сейчас делаю, хоть немного поможет доказать вашу невиновность, я наконец смогу вас отблагодарить.
Цубакияма некоторое время смотрел на Кацураги, потом наконец тихо сказал:
– Ну какой же ты все-таки идиот…
За три дня выходных Кацураги выслушал довольно много упреков от других людей, а по возвращении на службу его, конечно же, ждал выговор.
– Что с тобой не так? Даже во время выходных доставляешь проблемы! У тебя есть какие-то обиды на меня или на главного следователя? Если есть претензии, то выскажи их!
Сквозь монотонный голос начальника Первого отдела Цумуры просачивалась очевидная злость.
– Я слышал, что ты целых три дня вынюхивал все в полиции префектуры Канагава. Их главный следователь уже высказал свое недовольство нашему начальнику Такарабэ.
Какое там «вынюхивал»! В полиции ему особо ничего не сказали. Но вслух говорить об этом нельзя. Было бы правильно сказать, что он и якудза допрашивал, но, если об этом сообщить, это только подольет масла в огонь.
– На самом деле я спрашивал только о том, что и так известно общественности.
– Хоть это и касается твоего бывшего начальника, для таких ситуаций есть свой протокол, и нужно все вопросы решать в переписке. Ты же не какой-то новичок, который вчера поступил на службу! Тоже мне!
Какой толк в полицейском, который ведет следствие только по переписке?
– У нас и раньше отношения с ними не были хорошими, а теперь у них есть прекрасный повод для конфликта – превышение полномочий. Да, это не общее расследование отделения, но мы допустили, чтобы наш сотрудник полез не в свое дело, и это наша общая ответственность.
– Прошу прощения, – низко поклонился Кацураги.
То, что какой-то сержант полиции преклоняет голову, ничего не значит. И если понаблюдать за выражением лица Цумуры, не говоря уже о его тоне, можно с легкостью понять, что это все делается для галочки.
– Напиши объяснительную.
Это требование лишь подтвердило вышесказанное. Если бы его действительно хотели наказать, дело бы закончилось выговором. А объяснительные своему начальнику он писал уже много раз. Это было настолько обычное дело, что на рабочем столе Кацураги даже висел ее образец.
Кацураги хотел было попрощаться, но прозвучало громкое «подожди».
– Объем объяснительной – всего лишь листок формата А4. То, что не влезет туда, я готов выслушать в устной форме.
То есть он хочет узнать все, что Кацураги удалось выяснить. Похоже, то, что он отделался одной лишь объяснительной, – своего рода манипуляция, чтобы он все рассказал.
– Что они думают по поводу этого дела?
– Большинство считают, что убийство совершил инспектор Цубакияма, так как у него были и мотив, и возможность.
– Вроде бы такое простое дело, но все проблемы из-за того, что он сам все отрицает?
– Думаю,