Конница его кровавых подручных скачет к нашему кишлаку. Я взываю к вам, сельчане: до каких пор мы будем терпеть этих голодных, бешеных собак?!
Толпа угрюмо молчала. Каждый вспоминал, какие беды и несчастья пришлось перенести каждому из них за последние годы, и особенно в прошедшем году. Тогда в кишлаке расположился лагерем Наби-хан, загнанный в поднебесные дебри красными кавалеристами. Причитания женщин и многочисленные холмики могил оставили после себе моджахеды ислама после своего ухода. Вот и сейчас жестокое и кровавое воинство под предводительством самого Ислам-бека движется в их небольшую, защищенную от ветров хребтом Каратау высокогорную долину, чтобы на улицах кишлака вновь слышался плачь и стенание женщин, чтобы под пулями и ножами бандитов падали в пыль отцы семейств и джигиты, осмелившиеся поднять руку в их защиту.
– К нам идет смерть! – стал рядом с аксакалом кузнец Данияр. – Сейчас мы должны решить: или идти к бандитам на поклон и, словно стадо баранов, подставить свои шеи под их острые ножи, или, вооружившись всем, что возможно, стать на защиту кишлака. Третьего не дано!
Люди зашумели, стараясь выразить свое одобрительное отношение к сказанному старшиной и кузнецом.
Шум перекрыл громоподобный, непререкаемый голос Данияра:
– Все идите домой! Возьмите то, что у каждого есть. Охотники – свои ружья, дехкане – свои кетмени, серпы и топоры, пастухи – вилы, палки и ногайки. Вооружайтесь всем, чем сможете. Мы дадим отпор этим бешеным псам.
Шумно переговариваясь, люди начали торопливо расходиться.
– Всем собраться на окраине кишлака, возле скалы, – приказал кузнец вдогонку. Привыкшие безропотно подчиняться людям сильным и смелым, дехкане быстро разошлись по домам и, вооружившись всем тем, что годилось не только для добывания пищи, но и для убиения себе подобных, направились к скале, прикрывающей кишлак от северных ветров. Теперь это вселенское нагромождение островерхих гранитных глыб должно было закрыть кишлак от кровожадных псов – басмачей.
Вскоре у скалы собрались почти все мужчины, способные держать в руках оружие.
Данияр пришел одним из первых. Высокорослый и широкоплечий кузнец, подпоясанный красным кушаком, за которым была видна остроотточенная сабля, внушал селянам уважение и надежду. Такой человек не станет тревожить людей пустопорожними разговорами и несбыточными увещеваниями.
Не дожидаясь, пока стихнет говор раззадоренных предстоящей битвой селян, Данияр громко, чтобы слышали все, объявил:
– Если позволит мне многоуважаемое общество, я готов возглавить оборону нашего кишлака.
– Мы согласны!
– Ты самый достойный из нас!
– Я слышал, Данияр служил когда-то в коннице эмира!
– Данияр – настоящий батыр!
– Веди нас в бой, – послышались крики со всех сторон.
– Я предупреждаю вас, что с этого момента наступает конец вашей вольнице, каждый