От греха подальше возвращаю неизвестное нечто обратно на полку.
Холодильник ничем не радует, и я быстро оставляю его в покое. Нахожу под столом целый ящик пакетированного молока. Срок годности вроде бы не истек, стоит рискнуть.
На полках стеллажа обнаруживается целое изобилие сухпайков. Гадость какая. Это пища на черный день, но никак не ежедневное лакомство.
В итоге ограничиваюсь стаканом молока и пачкой крекеров, выруливаю из-за стойки и направляюсь к не успевшим ретироваться новым знакомцам.
На самом деле, не люблю навязывать свое общество, но я схожу с судна не сегодня и не завтра, нужно же как-то налаживать контакт.
– Можно к вам присоединиться? – спрашиваю для проформы, а сам уже отодвигаю ногой стул и устраиваю на краю стола свои богатства.
На этот раз оба члена экипажа «Ласточки» смотрят на меня неодобрительно. Кажется, я им все-таки помешал.
Под этими недобрыми взглядами отпиваю из стакана, начинаю хрустеть крекером. В общем, чувствую себя как дома.
– А кто у вас занимается закупкой продовольствия? – задаю насущный вопрос до того, как терпение парней закончится и они оставят меня на камбузе в компании сухпайков и странной замороженной зеленой субстанции.
Я вовремя, Норман как раз начинает вставать, и мой вопрос застает его врасплох.
– Я, – отвечает с вызовом. Понятно, его вежливости хватило лишь на приветствие.
Томас хрипло усмехается.
– Пацан, видимо, хочет посоветовать тебе поставщика.
Дарю ему укоризненный взгляд – очень смешно. Никогда не даю советов в том, в чем не разбираюсь.
Норман все же встает, задвигает стул обратно. Я еще ничего не сказал, но, кажется, вопрос как таковой ударил по его самолюбию.
– Не нравится – не ешь, – отвечает он. – Мы ограничены в финансах, так что не до изысков.
– Что вы, я не с претензией, – заверяю, продолжая хрустеть крекером, – никогда не ел ничего подобного.
Молоко полпроцентной жирности с пятилетним сроком хранения – просто находка: ни вкуса, ни запаха. Хотя бы жидкое, и на том спасибо.
Норман направляется к выходу. Томас наконец ставит опустевший стакан на стол и тоже встает, но задерживается. Опускает тяжелую ладонь мне на плечо, поднимаю на него глаза, чувствую запах крепкого алкоголя.
– Парень, – доверительно сообщает Томас, – твое дружелюбие здесь никому не нужно. Не трать силы.
Какая неожиданная забота.
Смеряю его взглядом: глаза не менее мутные, чем та дрянь, которую он все время пьет.
– Я учту, – выдаю с улыбкой.
Не могу разобрать, он меня искренне предупреждает или угрожает? Мне не нравится его пристрастие к бутылке, но это личное дело каждого, а в остальном – Томас кажется славным парнем.
Я вообще на полном серьезе считаю, что найти общий язык можно с каждым, просто с некоторыми на это требуется больше времени. По шкале от одного до десяти девятку по сложности в установлении контакта присуждаю любителю ножиков – братцу Ди. Томасу – от силы