обратились в сбивающий с ног шторм, а по земле продолжала уже не идти, а скакать вибрация…
Однако этого не заметил никто.
Лишь гроза. Глухие раскаты грома. Вой ветра.
И только одна девушка посреди фестиваля понимала, что только что произошло нечто нехорошее.
Лина оглянулась вокруг себя. Смех и улыбки казались противоестественными, до ужасного неуместными.
Никто ничего не почувствовал?
Внезапно наступившая тишина показалась оглушающей.
И новый порыв ветра принес с собой крики. Охи и ахи, какое-то движение в толпе.
Лина, как оглушенная, ощущая трепет во всем теле, медленно подошла к столпотворению. Ее рука, все еще чудом удерживающая стакан, задрожала, а дыхание остановилось. И она увидела человека, бьющегося в судорогах на земле.
Смутная тревога скрутила ей мышцы.
«В этот день всегда кто-то умирает».
Возможно, и этот человек вот-вот умрет.
И тут мысль, еще не обретшая очертания, заставляет сердце Лины споткнуться, а затем зайтись в бешеном скаче.
Стакан выпадает из её руки. Мысль обретает ясность, превращаясь в ужасное опасение, ударяя по разуму раскаленным мечом, догоняя ее на бегу, когда Лина уже несётся по улицам Дегхельма в сторону дома тети Лесмы.
Глава 8
Новым открытием для Лины стало, что она на удивление быстро бегает.
Она пересекала квартал за кварталом, ничуть не сбавляя скорости, стуча туфлями по выложенным булыжником дорожкам, минуя дом за домом, заставляя встречных сторониться, если они не хотели быть сбитыми с ног. Стремглав промчалась мимо бакалеи, «Книжного дома» и канцелярского магазина, пока беспокойство с пугающей быстротой превращалось в настоящий страх.
Вспышки молний сверкали на горизонте, ветер бил в спину, словно бы подгоняя. И вот все шесть кварталов, отделяющие Поляну от фермы, остались позади. Завидев очертания дома Перкенсонов, Лина ускорилась еще больше. Как она боялась не успеть…
Последние несколько метров до входной двери показались бесконечными. Разразившийся ливень излился на землю с ударом грома. Добежав, наконец, до дома, Лина успела промокнуть до нитки.
Она открыла дверь, и на миг весь мир заполнила тишина. Только ее бешено колотящееся сердце нарушало ее, пока Лина, чувствуя ползущий по позвоночнику страх, пересекала гостиную.
Нигде не горел свет. Ни звука, ни шороха. И вдруг что-то ударило в окно – Лина увидела ветку, бьющуюся о стекло из-за ветра и дождя.
Несколько бесшумных шагов, и она дошла до кухни. Раскат грома прокатился по небу, заставив вздрогнуть землю, а сердце девушки – испуганно подпрыгнуть, когда она увидела тётю Лесму, недвижимо лежащую на полу…
И страх претворился в жизнь, кровь отлила от ее лица. Лина бросилась к опекунше, к женщине, которая пустила ее в свой дом, приютила ее и обогрела, поделилась всем, что у неё есть, полюбила ее как дочь, защищала ее и дорожила ей.
– Тётя Лесма!
– Линдон? –