дамы весело болтали. Он решительно встал с места, бросил жене, мол, мы кой-куда отлучимся, оба вышли на воздух, здесь почти никого не было, и Данилов задал свой вопрос:
– От чего умер Пушкарь? Он же здоров, как бык.
– Не сказали.
– А что так долго?
– Послушай, я звонил несколько раз, не брали трубку, наконец девчонка взяла, потом бегала узнать, как обстоят дела, и сообщила, что Пушкарь умер. Его пытались реанимировать, к сожалению, безрезультатно.
– Не понимаю, как он мог умереть. Врачи должны знать.
– Причину смерти установит… м… этот… кто трупы…
Шумаков провел в воздухе пальцем крест на крест.
– Патологоанатом? – догадался Даниил.
– Видимо, он, я в этих делах не очень… А как начался приступ? Меня же в тот момент не было рядом, я переговоры вел.
– Как? Да просто… Покраснел, побледнел, покрылся испариной, потом его стошнило. Он утверждал, будто ничего не ел с утра, наверно, поэтому и были только рвотные позывы. Мы вышли сюда… ему становилось все хуже, вызвали скорую. Его положили на носилки и повезли в больницу. Врач из скорой предположил, что у него отравление некачественными продуктами, но это может быть и поджелудочная или желудок…
– Приступ вот так взял и накрыл? (Даниил не тратил слова, только утвердительно кивнул.) А за столом он что-нибудь ел?
– Нет, не ел. Не успел, только воду пил…
– А как же тогда отравился, чем? Прибежал к нам абсолютно здоровым, бодрым и веселым… как?
Даниил проигнорировал вопросы Шумакова, в голове крутились его же собственные слова: только воду пил… воду пил…
– И? – врезался в его ухо требовательный голос жены, заставивший вернуться из воспоминаний в реальность. Даниил как будто впервые увидел Марину, он уже забыл, о чем шла речь, растерянно спросил:
– Что – и?
– Я хочу знать, что происходит, что ты скрываешь!
– Мне нечего тебе сказать.
– Лжешь! – Негодуя, Марина ударила ладонью по столу. – Думаешь, я не замечаю, что с каждым днем ты мрачней и мрачней? А тут еще позавчерашний кошмар! Так все шло красиво, престижно, элегантно – и вдруг твой адвокат…
– Не придавай значения, это случайность.
– А мне так не кажется. Но если ты так считаешь, тогда ответь, почему все неожиданные и опасные случайности происходят с тобой или рядом с тобой? (Он молча постукивал пальцами по столу.) Не знаешь, да? Или знаешь и скрываешь от меня? (Он словно язык проглотил!) Значит, так, никуда тебя не пущу, пока не скажешь, что происходит. Учти, я вижу, когда ты врешь.
Ультиматум жесткий, за их совместную жизнь не приходилось ему слышать требовательных нот, Марина мягкая, Даниил даже слегка потерялся. Начал мямлить что-то невнятное, но он действительно не умел врать, не приходилось, опыта не приобрел. Посему отговориться, мол, тебе показалось, ему не удалось, жена проявила твердость и пригрозила:
– Раз не хочешь