в свою спальню. Её потряхивало, руки дрожали, в глазах было мокро. Спутанные волосы, каскадом выпавшие из наполовину распущенного пучка, обжигали жаром спину. Она сглотнула ком, стянула и бросила на пол платье в пятнах, белых от пыли банковских стен.
Холодная вода привела её в чувства. Стоя под струей, будто смывающей этот дурацкий день, Дина терла руками лицо до тех пор, пока щеки не раскраснелись. Потом выбралась из ванной и, не вытираясь, вернулась в спальню.
– Есть только один способ успокоиться, – пробормотала она в пустоту. На скорую руку она натянула ситцевый домашний комплект, заплела косу и вышла в мастерскую.
Один заказ у неё все-таки был.
Как и у всех артизан, у дома Дайвари были Семейные Дневники – огромные рукописные тома о том, как творить магию. Для любых артефактов правила всегда были одинаковыми: выбирать нужные материалы, использовать ручной труд и принимать обет. Казалось, все очень просто, но на деле тома Дневников росли в числе: из поколения в поколение женщины рода Дайвари экспериментировали с собственной магией и записывали те комбинации, которые срабатывали лучше, быстрее, эффективнее. Какие-то этапы работы можно было поручить обычным мастерам, на каких-то ни в коем случае не допускались чужие руки – и это тоже обязательно передавали потомкам. Отдельным пунктом шло описание принятых обетов: любая магия требовала от мастера “жертвы”, осознанного отказа от личного комфорта. Чем сложнее артефакт, тем бóльшую жертву нужно было принести: иногда в ткань вплетали собственные волосы или добавляли в красители кровь.
Дина прошерстила все Дневники, изучая истории своих предков о защитных рубахах для кроссбридов, и вкратце набросала на листке план действий. С этой бумагой Дина и зашла в мастерскую, ловящую окнами последние лучи солнца.
В мастерской стояло несколько ткацких станков, но Дина всегда выбирала один и тот же. Деревянная рама была покрыта темным лаком, и хотя запах выветрился еще до рождения Дины, от прикосновения к станку возникало странное чувство свежести. Будто притрагиваешься к чему-то новому – возможно, к ещё не сотканному полотну?
Она щелкнула выключателем, и над станком загорелась одинокая лампа. Дина тщательно вымыла руки, чтобы не замарать белоснежные хлопковые нитки, глубоко вздохнула и тронула указательным пальцем лоб, подбородок и яремную ямку на шее. Это означало, что работа начинается и обет принят. Теперь Дина не сможет остановиться до тех пор, пока полотно не будет соткано целиком, иначе его магия развеется.
Катушки с хлопковыми выбеленными нитями стояли в отдельном шкафу склада – целая шеренга из тяжелых бабин. Дина вытащила одну и, не задерживаясь, начала заправлять основу. Это был самый унылый и долгий этап: нужно отмерить длину ниток, привязать к навою станка, протянуть специальным крючком через ремизки – ушки в перекладине. Дина планировала получить тонкую полотняную ткань, так что нужно было подготовить огромное количество нитей основы. К счастью, в её