никакая я не хорошая, я распоследняя никчёмная дура!
– Это сейчас ты хорохоришься, а в той ситуации только пальцем поманят – ты пойдёшь. Я тебе только добра желаю, а полезное почти всегда неприятно. Запомни это.
Лера ещё сильнее себя избивала. Ей хотелось совсем изничтожить себя за эту несчастную двойку. Мама, которая боится, что её отругает общество за неуспехи Леры, Лера, которая боится, что её отругает мама. Лера как бы делилась на три: первая боялась маминого гнева, вторая сама злилась на третью за то, что не нравится маме, третья терпела побои. Что же мама не верит, что Лера действительно хочет убить себя за то, чем мама недовольна? Лера старательно наказывала себя за неуспехи, но мама считала это манипуляцией. Может, надо сильнее наказывать, тогда мама поверит?
Тем же вечером мама Ларисы, вернувшись домой, начала вытирать пыль.
– Такая пыль дома. Слой в палец! Лариса, и тебе не стыдно?
– Нет.
– Почему нет?
– Не ты ли говорила, что врать нехорошо? Я не считаю нужной ежедневную уборку и не буду обманывать.
– От пыли люди болеют!
– Все болезни – от нервов, которые ты треплешь. Для здоровья куда вреднее постоянное занудство. Мама, тебя в детстве гоняли на тему чистоты? И ты теперь боишься, что тебя отругают за то, что я не люблю уборку?
– Ничего я не боюсь!
Лариса ждала, когда же мама закончит. Сейчас ещё папа придёт, опять начнут ругаться, кто кому больше жизнь испортил. Они всегда так, а повод найдётся. Вообще, отношения дома складывались по принципу "третий лишний": стоило отругать дочь – родители объединялись, Лариса расскажет о какой-то папиной ошибке или поддержит маму в этом обсуждении – мама отругает папу и будет хвалить ребёнка, папа с дочерью могут объединиться, обсуждая, как надоел мамин перфекционизм. Девочка сообразила, как можно заработать расположение, но решила так не делать. Почему? Да просто она понимала, что не стоит ввязываться в эту систему: если дружишь против кого-то, начнут так же дружить против тебя.
Родители Ларисы начали много ссориться ещё до её рождения. Две половинки, выдранные из чужих семей, не могли срастись; мать, конечно, не была замужем, но бросила того, кто ей подходил, сделав два аборта. Оба они кричали друг на друга последними словами, просили Ларису сказать, передать другому. Ей было неуютно, она немного завидовала старшей Лере, которая из счастливой семьи, но умела абстрагироваться: во время этих ссор слушала музыку и смотрела видео, хотя её любили дёргать по всякой ерунде: "Лариса! Меня слушай, а не Ларису Черникову".
Леонову ругали за то, что она себя била. Мама угрожала сдать в психушку, говорила, что там над Лерой будут издеваться, сделают из неё овоща, а потом Лера не сможет не выйти замуж, ни работать. Если Лера отказывала маме в чём-либо, например, не хотела мыть посуду прямо сейчас, решала погулять и только потом делать уроки, не считала нужным мыть сапоги после прогулки, мама неизменно говорила:
– Когда ты родилась, кто-нибудь обещал, что будет легко?
– Я не просила меня рожать. Ты меня заставила жить.
Тогда