801-1
Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero
НАГЛАЯ ЛОЖЬ
Рукопись эта была найдена мною в коридоре одного издательства, где ее, вероятно, бросил автор, вконец отчаявшийся пристроить свое творение.
Мне она показалась интересной, и хотя и не без труда, я сумел как-то упорядочить эти записки, желая представить их читателям. В частности, мне пришлось переменить имена многих упомянутых в ней людей, чтобы они не сочли себя оскорбленными или не решили, что рукопись эта как-то вмешивается в их личную жизнь, ибо, как ни странно, но люди, упомянутые в этой рукописи, несмотря на свое нахождение за границей, нежелание возвращаться, а также то, что многие из них осуждены российским судом по ряду уголовных статей, все же имеют существенное влияние на книжные издательства.
Сергей Павлов.
Наверно, сатирический памфлет
Все ждут, где я полью отменным ядом
Все недостатки власти. Как отраду
Его воспримут. Но памфлета нет.
Про армию с издевочкой роман
Ждут от меня с надеждой, как на чудо.
Про глупость, пьянство, воровство повсюду.
Не написал – такой здесь есть изъян.
И будут рады, если насмешу
Комедией про буйных патриотов,
Смешных попов, придурков из народа.
Ну что ж, писать и это не спешу.
Как много вариантов славы взять,
Пробиться и в богему и в элиту.
И что бы мне, схватившись раз за лиру,
С благословенной темы не слезать!
Но думаю: «А может, написать
Мне фарс про лживых псевдолибералов!»
С чего бы нет? Но тот поступок малый
Мне до скончанья века не простят.
Когда я начал писать эту книгу, я читал двенадцатитомник Лескова. Чтение сие было интересным, хоть и наводило некоторую тревогу: практически все герои, которых я собирался раскрыть в своем труде, мало отличались от многих не столь героев, сколь антигероев у автора, описывавшего события более чем полуторавековой давности. Доходило до того, что я думал отказаться от своей затеи и отсылать читателей к прекрасной прозе этого мало вспоминаемого гения русской литературы.
Печалило и то, что за долгие годы в российской оппозиции почти ничего не изменилось. Увы, постоянство не всегда признак мастерства, иногда это признак застоя.
То, что российская, прежде всего либеральная оппозиция оказалась поражена нашествием мошенников, прохвостов, не двуликих, а даже многоликих персонажей, стало ее настоящей бедой и привело к тому, что довольно быстро она стала бороться сперва не За, а исключительно Против, потом принялась бороться сама с собой, а вскоре осталась кучкой людей в чистом поле без какой либо внятной цели, программы и поддержки.
Даже Интернет, в конце концов, оказался во вред этой странной группе борцов за все хорошее против всего плохого, так как вскоре их посты были вытеснены куда более интересными роликами.
В этом состоянии, именуя себя элитой, имея единственное требование в программе, в котором значилось, что Путин должен уйти, она и пребывала до момента, когда власти, наконец, вняли многочисленным просьбам избирателей и предложили борцам с нею продемонстрировать источники доходов.
Это возмутило любителей расследований источников доходов чиновников до глубины души: ещё бы, кто-то не только попробовал заглянуть в их карманы, но и снять налоги с доходов от антиправительственной деятельности. Не менее возмутительно для них было то, что надо было регистрироваться как иностранным агентам тем, кто, как бы, будучи всей душой за Россию, получал за рубежом деньги на борьбу с ее властью. Этот оксюморон не разрешился вплоть до начала СВО, когда большая часть оппозиции нас покинула без всякого особого нажима и угроз и без особого сожаления россиян.
Напоследок нам удалось лицезреть настоящую бесовщину вокруг умершего в тюрьме главы российского либерализма. Мало кому в трезвом уме пришло бы в голову продавать билеты на трансляцию похорон, но российские либералы решили монетизировать смерть своего лидера. Воистину, деньги не пахнут.
Подобные события стоило запечатлеть, а если бы их не было, то придумать.
Также мне казалось, что я собираюсь писать о самых настоящих политических трупах, ибо многие из них мало были известны ещё до событий февраля 2022 г. и только забавность этих персонажей может заставить вновь к ним обратиться.
Тот воистину отчаянный историк, который решится разобраться в истории