Просто открывала при встрече с иноземцем нужный канал и считывала инфу из головы носителя, как бы подключилась к нему, а затем начинала думать и говорить на его языке. После наказания эта магическая опция была ей недоступна. Но осталась способность, как слабый ее отблеск, улавливать ритм и акцент речи, а потом легко ее имитировать плюс мгновенное запоминание услышанного. Этот говорил с польским акцентом. Поэтому и ответила Валентина на польском – по старой памяти из прошлых поколений. Какая-то там из ее прапрабабок была полячкой.
– О, вы из Польши?! – заулыбался ее новый знакомец. Улыбнулась торжествующе и Валентина. Значит, не ошиблась!
– Нет. Но одна из моих родственниц провела там много лет однажды.
– А у меня там мама выросла. Я по-польски не говорю совсем, – с мстительной радостью заявил он. – И это не меняет того факта, что вы совершаете насилие над живой природой!
– Я?! – От неожиданности и возмущения у Валентины пирсинг в носу расстегнулся – с такой яростью она вдохнула и выдохнула пыльный воздух мегаполиса. Назвать настоящую колдунью в 17 колене врагом природы! – Да я даже на торговцев срезанными цветами порчу навожу!
– С такими ценами на букеты налоговую инспекцию наводить на них надо, а не порчу, – возразил длинноволосый. – Но еще раз по факту – вам нужно вернуть животное в естественную среду обитания и не мучить его. Вам кажется, что ему хорошо с вами, но на самом деле это вам хорошо с ним, завели себе стильный аксессуар и кайфуете от взглядов окружающих. А он страдает и мечтает о былой свободе…
– Святая правда, хвала нашим яйцам, хоть один сообразил! – вмешался мысленно Арсений – иначе коммуницировать с Валентиной он не мог, у членистоногих голосовые связки не предусмотрены. – Так все и есть! Я страдаю и мечтаю! Верни меня, где взяла, я подарю тебе десять других аксессуаров, дорогих и с камешками, и все они подойдут больше к твоей б.. й душе и черным патлам!
– Он умрет без меня, – едва слышно произнесла Валентина, глядя на парня ясными жемчужно-фиолетовыми глазами, полными слез – как серое небо над их головами, наполненное приближающимся дождем. Ее больно ранили слова Арсения на самом деле. Но возразила она ему только жалкое: – У тебя нет никаких яиц. Только педипальпы.
– Чего?! – обалдел длинноволосый парень. – Он и так умрет совсем скоро, через год, но по крайней мере, проведет его достойно, как сам выберет. Каждое существо заслуживает право выбора. А насколько у меня есть яйца, я сейчас покажу!
И с этими словами он вытащил из карманов широченных джинс три тюбика супер клея, мгновенно свинтил с них крышечки, ловко выдавил прозрачный гель себе на ладони и на левую щеку и с размаху шлепнулся на ближайшую тумбу с рекламными объявлениями. Тумба диаметром в полметра медленно вращалась, демонстрируя акционное меню Макдоналдс и новый сорт веганского горохового молока в умной упаковке из вторсырья, меняющей цвет по мере приближения окончания срока годности содержимого. Клей прихватился мгновенно. И теперь парня,