Пашка сплюнул и достал из кармана недорогой складешок, купленный специально для таких случаев. – Нет шлюхи – нет проблем.
Санёк кивнул, и пнул девушку ботинком, стараясь не запачкаться в крови.
– Эй, сучка, слышь, щас твоя очередь кончать, – он заржал над своей шуткой.
Оля умоляюще посмотрела на своих мучителей. В глазах всё расплывалось, она не видела лиц, только пятна. Голоса двух насильников оглушали её, и в голове звенело. Ей было очень плохо и больно, но она хотела жить.
– Ннеее на…до… – говорить получалось с трудом. – Я ни…кому…
– Само собой, не скажешь, – ухмыльнулся Пашка, рывком поднял умоляющую о пощаде девушку за воротник курточки и с маху несколько раз вогнал нож в её тело.
На следующий день на страницах газет появилась заметка об очередном жестоком преступлении, раскрыть которое, скорее всего, не удастся из-за отсутствия улик.
Прочитав заметку, довольный Пашка бросил газету в сторону.
Все просто отлично. Они не оставили никаких следов, и, когда всё поутихнет, развлечение можно повторить. Выбрать другой спальный район, найти подходящий дом и…
Телефон на столе негромко пискнул, напоминая о запланированной встрече. Пашка оделся, проверил перед зеркалом, как он выглядит, и вышел в подъезд.
Лифт гостеприимно распахнул двери.
В отличие от вчерашнего, этот сверкал зеркальной панелью во всю стену и хромированными поручнями, как и следовало лифту элитного дома.
Пашка с удовлетворением разглядывал себя в зеркале, пока цифры на табло неспешно мигали, сменяя друг друга. Стильный, пользующийся неизменным успехом у женщин, сын богатых родителей, ни в чем не знавший отказа, Пашка был весьма доволен жизнью.
Делами дочерней фирмы, подаренной любимому сыну на совершеннолетие, занимался отец, и Пашка прожигал жизнь как мог. Тусовки, ночные клубы, дорогие и не очень шлюхи…
Но недавно им с Саньком захотелось чего-то особенного. Остренького. Эта «мукла» подвернулась очень кстати. Будь она действительно гламурной кисо, всё прошло бы как обычно: клуб, машина, довести кисо до дому. Только идиот будет избивать и жестоко насиловать дочь богатых родителей. За это Пашку самого в асфальт закатают, и папик не поможет.
А вот таких «мукл»… Они с Саньком уже обработали трёх таких дурочек, и не собирались останавливаться.
Цифра на табло мигнула, и лифт замер. Пашка собрался выходить, но двери не открывались.
– Что за… – он недоумённо посмотрел на табло. Горела цифра «восемь».
– Вот, мля, застрял!
Пашка повернулся к щитку, чтобы вызвать диспетчера.
«Па-а-аша-аа…»
– Что?! – Пашка вздрогнул и нервно оглянулся, хотя понимал, что в лифте он один. Но голос вчерашней муклы прозвучал, как живой. – Что за…
«Ты та-акоой смешной…»
– Что за ху…ня?!
Пашка разразился потоком мата, заняв позицию посреди лифта и нервно оглядываясь по сторонам. Но в зеркалах отражалась только его злое и испуганное лицо.
«Фу,