брюнет, было понятно, что речь идёт о ней.
– В чем дело, Котовский? – Громов, нахмурившись, остановился перед лейтенантом. Тот заметно улыбнулся.
–А она хороша, капитан, – Котовский покосился на стоявшую девушку. – Настоящая красавица. Прямо княжна Тамара.
– Вы за этим меня позвали, лейтенант? – Громов нахмурился ещё больше, и Котовский поспешно стёр улыбку с губ.
– Мы допросили настоятельницу, она от всего отнекивается, но это пока. С ней поработают, и она все расскажет.
– Хорошо, – Громов кивнул, покосился на девушку. Ему не нравилось, какие взгляды бросал в её сторону Котовский. – Что-то ещё, лейтенант?
– Да, капитан, – лейтенант вновь позволил себе улыбку. – Настоятельница сказала, что эта красотка была здесь на воспитании, и завтра за ней должны приехать родственники. Наверняка она замешана во всей этой истории. Надо её задержать и как следует допросить.
– Не думаю, – Громов задумчиво тёр подбородок. – Она слишком юна и невинна для этих игр.
– Юна и невинна? – Котовский засмеялся. – Бросьте, капитан! Или вы забыли как…
Договорить он не успел, так как девушка неожиданно забралась на парапет.
– Я никуда с вами не пойду! Я вас ненавижу! – она смахнула смуглым кулачком слезы. – Будьте вы прокляты! Я лучше умру!
Громов кинулся к девушке, но она отпустила арку и прыгнула вниз. Туда, где гремел горный поток.
–Гаянэ! Нет! Гаянэ! – и Громов, сам до конца не понимая, что делает, одним прыжком перемахнул парапет и полетел в пропасть вслед за девушкой.
Котовский и несколько солдат подбежали к парапету и, склонившись, пытались разглядеть хоть что-то в темноте и глубине ущелья.
Ответом был только глухой рокот горного потока.
– Боже… – солдаты сняли фуражки, некоторые украдкой крестились.
Котовский несколько мгновений молча дёргал себя за ус, потом обернулся к склонившим головы солдатам.
– Никто ничего не видел, всех приезжих сразу ко мне. Всё, расходитесь. Нет, стоять. Ещё раз увижу или услышу подобное мракобесие, пойдёте под трибунал! Всем ясно? Всё, свободны!
Солдаты ещё мгновение глядели в пропасть, а затем разошлись по монастырю.
***
Громов сам не понимал, каким чудом ему удалось не разбиться, выбраться на берег, да ещё и вытащить сумасшедшую девчонку.
С трудом карабкаясь по камням, стуча зубами от холода, он тянул бесчувственную девушку прочь от ледяной воды.
Найдя более-менее сухое место, защищённое от ветра и брызг, он нарвал сухой травы и веток кустарника, достал из кожаной сумки, висевшей через плечо, засунутый в жестяную коробку коробок спичек, разжёг небольшой костёр, подтащил девушку поближе к огню.
Затем стянул с себя промокшую одежду, выжал её и развесил сушиться возле огня. В мокрых подштанниках было холодно, но оставаться в мокрой одежде – это верная смерть.
Пока он прыгал возле костра, разгоняя кровь и согреваясь, девушка пришла в себя, закашляла, открыла глаза, потянулась к огню. Он помог ей