раза чинили, работает. Только батарейки менять нужно. И кассеты трудно достать. Записываю на старые. Надо будет купить что-то современное, у меня теперь есть деньги. Теперь отвечаю на твой вопрос, – обратился Евгений к Нине, глядя при этом куда-то в сторону. – Извини, что не смотрю на тебя прямо, но меня очень смущает и тревожит твоя красота.
Аркадий, машинально взяв в руку рулетку и подбрасывая ее, сказал:
– Брат, ты заколебал уже, что при мне моей жене такие вещи говоришь! Был бы ты нормальный, ты бы сейчас, извини, уже в окно летел!
– Я не говорю ничего плохого. Итак, Нина, про маму. Она умерла давно, две недели назад. Я после этого жил у тети Оли, она тоже преподаватель из школы, но она сказала, что со мной нельзя жить, потому что я говорю про нее, а она про себя ничего не хочет знать, написала мне ваш адрес и сказала, чтобы я сюда ехал. И я приехал.
– В этой форме? Ты вообще видел, как ты одет? – спросила Нина.
– Евгений подумал, что он, пожалуй, переоценил ум этой прекрасной женщины, – тут же отреагировал Евгений.
Нина сделала обиженное лицо, хотя ничуть не обиделась: Евгений в очередной раз назвал ее прекрасной, а женщина, которую называют прекрасной, простит, если ее тут же назовут хоть даже полной дурой.
– Видел ли он, как одет? – спросил Евгений в диктофон. – Конечно, ведь он же одевался в то, во что был одет. Следовательно, он видел то, что надевает.
– Ничего, вы с Аркадием одного размера, найдем что-нибудь человеческое, переоденем, – сказала Нина.
– Евгений огорчился, – ответил Евгений, – ему не хотелось переодеваться. Но и обрадовался: слова Нины означали, что его оставляют в этом доме.
– Я этого не сказала! – спохватилась Нина.
– Сказала, сказала! – смеялся Аркадий. – Слушай, Евгений, ты и правда гений, насквозь людей видишь!
– Да, – подтвердил Евгений.
– Неужели? – засомневался Аркадий по привычке наших людей опровергать только что ими же утвержденное. Эта привычка оттого, что любое слово, ставящее точку, лишает возможности продолжить спор, а спорить мы никогда не перестанем. – Вот, например, – предложил он, – если ты видишь меня насквозь, скажи, чего я хочу?
Евгений неожиданно смутился и выключил диктофон.
– Давай, давай! – бодрил Аркадий, словно выступал перед публикой вместе с фокусником и ему не терпелось показать его способности.
– Ты хочешь, во-первых, свою прекрасную жену, что мне очень понятно, – негромко выговорил Евгений.
– Так я и поверила! – не поверила Нина. – Знаю я, кого он хочет!
– Он угадал! – объявил Аркадий. – Прямо в точку! Тебя у меня уже неделю не было, а других тем более, у меня просто уже ноет все!
– Давай без анатомии! – остерегла Нина, стесняясь личного при чужом человеке.
– А еще тебя, Аркадий, что-то угнетает, – добавил Евгений. – Ты с нами, тут, но где-то еще. Там у тебя что-то такое, что тебя волнует. Тебя туда тянет.
– Вот! – ревниво отозвалась Нина. – Вот тебе и доказательство! К Светуёчку тебя тянет, сволочь!
– Да