подняться, но маленькие кулаки сжали свитер так спокойно, как будто она не обращала внимания на кофейное пятно, – вы выглядите больным…
И что это вообще должно значить?
– Я просто от природы крайне не привлекателен. Не волнуйся и отпусти, пожалуйста, девочка из окна.
Не отпустила. Только наклонила голову набок и продолжала смотреть.
– Мэнди. Ты не забыла правило незнакомцев?
Чëрт. Что могло быть хуже, чем встретить этого ребëнка? Встретить еë маму. У меня много вопросов к Рейвен, но встречаться с ней лично пока не хотелось. И тем не менее она стояла в трëх шагах от меня. Такая же, как на фото, даже тот кулон-глаз виднелся из-под расстëгнутой джинсовой куртки. Только хмурая. Сложила руки на груди, постукивала пальцами. А рядом, приобняв еë за плечи, стоял мужчина. Альбинос явно азиатского происхождения, как необычно. Он сверкал глазами из-под белого капюшона, но не говорил ни слова. Если подумать, я не сталкивался ни с одним упоминанием этого парня при проверке документов. Интересно. Но объяснимо.
– Нет, мам. Но мы знакомы!
– Простите? – Рейвен нахмурилась ещë больше, сделала шаг вперëд, будто собиралась потянуть дочь к себе, но этот неизвестный удержал еë. – В каком смысле «знакомы»?
– Пришлось проводить еë до дома, когда свернула в один неприятный район неподалëку, – пожал плечами. Здесь нечего скрывать. – А до этого одна маленькая мисс стояла среди ночи у окна и рассматривала прохожих… Привычка не менее жуткая, чем хождение по тëмным-тëмным улицам.
Девочка… Мэнди засмеялась – громко и звонко, прямо как один особенный колокольчик, когда-то висевший на рождественской ëлке, – и наконец-то разжала пальцы. Свобода, боже…
– Конфета, пойдëм-ка в магазин и посмотрим, что из необходимого там есть, – тот странный тип подхватил улыбавшуюся Мэнди на руки. – Ты же сохранила рецепт?
Мы с Рейвен остались наедине. Какое странное ощущение. Она рядом, стояла и не сводила с меня взгляда, будто всë ещë в чëм-то подозревая. Даже если ей далеко до взгляда Мэнди.
Я поднялся на ноги, надеясь хотя бы так не чувствовать себя в несколько раз меньше. Рейвен шагнула ближе… Это же ненормально, что от еë взгляда лëд на коже растаял, обратился в полыхающее пламя, готовое в любой момент сжечь до кучки пепла на дороге? Даже когда кофе вылился на свитер и обжог кожу, не было так жарко. А теперь ещë и голова кружилась, замечательно. Эти глупые игры тела… Когда-нибудь они вытрясут и разум.
– Думаю, моя дочь доставила вам неприятности. Могу я хотя бы купить кофе взамен этого? – она кивнула на стакан с кофе. – В качестве извинения.
– Нет, всë хорошо, серьëзно. Я…
Ровный слой асфальта вращался под ногами. Уменьшался, растягивался. «Эй, эй, приятель, ты как?» – слова доносились издалека, как будто через слой толстой ткани. И вдруг исчезли даже они. Стало темно и тихо.
Имя
– ЭМка… Пожалуйста, помоги.
Белоснеж обнимал меня так крепко, будто просто пытался удержаться, не упасть, как в первые разы. Он дрожал,