в меня диким взглядом.
– Несмотря на все твои жалкие протесты, я знаю, ты меня хочешь. Я думаю, ты хочешь меня так же сильно, как и я хочу тебя.
Он откинулся назад и выпрямился.
– На днях я оставил тебе пару подарков, – произнес он, кивнув на изголовье кровати. – Но я вижу, ты стерла один из них. Как невежливо, Моргана, ведь я так старался.
В его руке появился маленький кинжал, лезвие которого сверкнуло в свете очага.
– Нет, это было не просто невежливо. – Он покрутил кинжал в руке, затем снова наклонился ко мне, занося острие прямо над моим глазом. – Обещай мне, что не будешь стирать знаки нашей любви.
Он замер. Его лицо и острие кинжала – вот и все, что я могла видеть.
Я не могла кивнуть в знак согласия, даже если бы и захотела. А я не хотела. Я хотела вырвать кинжал из его руки и вонзить ему прямо в сердце. Я мечтала увидеть, как он истекает кровью. И если он хотел доказать мне свою любовь, то лучше бы за меня умер.
Мое сердце неистово колотилось.
– Поскольку ты так жестоко отвергла проявление моих нежных чувств, я полагаю, мне не остается ничего иного, как проявить настойчивость, Моргана.
Он убрал кинжал от моего глаза. Я медленно моргнула.
Флориан изучил лезвие. Он положил его на ладонь и осмотрел, как будто пытался решить, что делать дальше.
– Следующая часть… Она будет неприятной. Надеюсь, ты ничего не почувствуешь. Тот порошок, что я подсыпал в это ужасное зелье, которое ты называешь лекарством, должен избавить тебя от боли.
Впервые с момента пробуждения я взглянула на дверь.
Она была закрыта. Вероятно, заперта. Служанка, должно быть, дала ему ключ. Или он просто украл его.
Я тогда все поняла. Счастливого конца у меня не будет. Это ведь не сказка. Ни для Бодвина, ни для меня счастливый конец судьбой не предусмотрен.
Не знаю почему, но я подумала о Кейросе Дравене. Что бы он подумал о Флориане? Что бы с ним сделал?
Я надеялась, он бы разорвал его на части. Он бы порубил тело этого мерзавца на куски и скормил бы стервятникам.
Дравен любил жестокость. Я любила носить капюшон, а он любил убивать.
Но сейчас его нет здесь, а его жестокость была бы очень кстати. Глупо об этом думать.
Здесь нет ни Дравена, ни других стражников. Есть только я.
И мне не сбежать.
Флориан нацелил кинжал на мою левую руку. Когда он начал резать ткань моей туники, я закрыла глаза, молясь Трем сестрам, чтобы тот наркотик, который он подсыпал в лекарство, снова унес меня в темноту.
Глава 8
Утром меня вызвали к королю. Не в большой зал, где собирался двор, а в закрытую комнату для встреч в дальней части замка.
Я промыла раны, медленно оделась, выбрав одежду, которая скрывала порезы. Тело болело, голова все еще была как в тумане.
Плетеный серебряный пояс упал на пол, и я наклонилась, чтобы его поднять. Перед глазами все поплыло, желудок скрутило тошнотой.
С большим усилием я вытащила деревянный стул из-за стола и села. Я ничего не могла сделать. Единственное, что мне было