в целом можно.
– Подожди меня, Блошка, – распоряжается Бессонов. – Я сейчас вниз смотаюсь, гантели куда-нибудь под куст закину, чтобы их не сперли, и вернусь.
– Зачем?
– До дома тебя дотащить, – абсолютно спокойно говорит он. – А что, есть ещё какие-то предложения?
Глава 9. Немного дальше
– Я тебе мешок с картошкой что ли, чтобы меня тащить? – вспыхиваю я. – Обойдусь без твоей помощи, ясно?
– О, ну давай, – ухмыляется Бессонов. – Мне прям будет интересно на это посмотреть.
– Иди заканчивай свою тренировку, – огрызаюсь я. – А от меня отстань уже, сделай доброе дело.
Отвернувшись от него, я начинаю медленно подниматься по ступенькам.
К счастью, я на самом верху, поэтому мне приходится преодолеть лишь три подъёма, и я снова оказываюсь на парковой дорожке, изгибающейся среди деревьев.
Медленно бреду по ней, но не проходит и минуты, как меня догоняет Бессонов.
– Тебе, кажется, тренироваться надо было, – мрачно говорю я.
Меня бесит, что он видит, как я неуклюже ковыляю, стараясь не тревожить ушибленное колено.
– У меня появились более важные дела, – не моргнув глазом отвечает Бессонов. – Служба сопровождения инвалидов.
– Сам ты инвалид! – я пытаюсь стукнуть его, но он с легкостью уворачивается от моего кулачка.
– Побереги силы, Блошка, – хохочет он. – Тебе до дома еще хромать и хромать!
– Смеяться над травмой другого – это, конечно, очень весело, – сухо говорю я. – Чисто твой уровень юмора.
– Пф, – фыркает Бессонов, – ты так говоришь, как будто я ни разу не хромал. Меня с поля с последней игры фактически уносили. Один урод из Рубина в меня подкат сделал, и нога так вывернулась, что я там матом орал от боли.
– И что было в итоге? – не удерживаюсь я от любопытства. А себя убеждаю в том, что спрашиваю исключительно как будущий врач.
– Да, фигня, – машет он рукой. – Повреждение связок голеностопа. Теперь восстанавливаюсь. Как раз к началу сезона буду в форме. В форме своей новой команды.
Бессонов ухмыляется собственному каламбуру, а я думаю о том, что я бы не сказала, что у него сейчас какие-то проблемы с ногой. Он так легко и прыгал, и выпады делал с гантелями.
Но, наверное, у спортсменов просто другие требования к себе.
Мы идем дальше, и молчание кажется таким неловким, что я не выдерживаю и зачем-то задаю Бессонову вопрос.
– У тебя своя программа тренировок?
– Ага, – небрежно отвечает он.
– А почему ты в лесу занимаешься? – ехидно спрашиваю я. – Ты, может, не в курсе, но у нас довольно развитый город. Есть и фитнес-центр, и просто тренажерные залы.
– В это время все закрыто, – пожимает он своими широкими плечами. – А у меня режим, первая тренировка всегда в шесть.
– Понятно, – бормочу я себе под нос.
Не знаю, что меня удивляет больше: то ли информация о том, что Бессонов – ранняя пташка (я была уверена, что он дрыхнет до обеда), то ли фраза о «первой» тренировке. То есть