как и она для меня.
Её ли прикосновение освободило меня от боли и вернуло в реальность?
Я положила одну свою руку ей на лоб, а другую прижала к сердцу, как учил меня дьявол. На меня нахлынули чужие воспоминания – эпизоды нориной жизни. Они мелькали очень быстро, как если бы я листала книгу с картинками, однако мне было всё понятно и ясно. Я сразу решила, что эта душа заслужила место в Аду. Как и предупреждал Дэл, я почувствовала это сердцем.
Нора оказалась желчным человеком, ненавидящим собственных детей, которые при первой же возможности уехали от неё как можно дальше. У неё было несколько мужей, но она всех бросала после того, как вытягивала из них все деньги. С детства была она лживой и ленивой, а её сердце было чёрствым как сухарь. Она любила интриги, и зависть глодала её, обсасывая душу. Нора ни разу не захотела изменить себя и избавиться от дурных наклонностей.
Когда воспоминания закончились, я не могла воспринимать её так, как прежде. Теперь она вызывала у меня одну неприязнь, мне было противно сейчас глядеть на её испуганное лицо, зная, каким она была человеком.
Как тут оставаться беспристрастной?
– Тебе в левую дверь, – я небрежно махнула рукой в сторону Ада.
Нора кинула на меня ещё один испуганный взгляд, но всё же двинулась к двери. Как только она вошла в проём, сверкнула ярко-алая вспышка, которая поглотила её.
Я вновь развернула свиток. Следующим был Антоний. Фамилии не было, но у меня не было времени размышлять над этим.
Я очутилась в отделении реанимации. Всюду сновали врачи, ярко горела лампа. В центре палаты лежал мальчик лет двух, а хирурги нависли над ним как хищные птицы. Они оперировали, беря со столика инструменты. В помещении чувствовалось напряжение, по-видимому, это была очень сложная операция. В углу сидела душа мальчика с таким же испуганным видом, как у Норы. Его лицо было по-детски прекрасным, но глаза всё время следили за действиями врачей. Я натянула пониже капюшон и подошла к Антонию. Он повернул голову ко мне и открыл рот от удивления, когда понял, что я его вижу.
– Не бойся, Антоний, – успокаивающе проворковала я. – Я хочу помочь тебе, – я взяла его на руки, и он доверчиво обхватил меня за шею.
Миг, и мы в Чистилище.
Я поставила Антония на ноги, и он с любопытством принялся разглядывать туман, пытаясь поймать его ладошками. Опять я положила душе одну руку на лоб, а другую – на сердце, но ничего не почувствовала. Совсем ничего. Я видела только малыша и туман, значит, его земная жизнь должна продолжиться.
– Тебе в среднюю дверь, – сказала я и подтолкнула его к нужному проёму. – Удачи тебе в земной жизни, не натвори глупостей, – напутствовала я. – Надеюсь, мы ещё встретимся, – шепнула напоследок.
Перед тем, как исчезнуть в белой вспышке, Антоний улыбнулся мне.
– Такой славный малыш, – подумалось мне, но следующее имя уже звало к себе.
Роза Блэкстоун.
Она оказалась высокой блондинкой лет двадцати пяти, сидела на койке в больничной палате в