целой мебели, не говоря уже о технике. Техники там не было никакой. Мародеры потрудились на славу – вынесли буквально все! Разросшиеся вокруг домов газоны скрывали в себе части выломанных оконных рам и битое стекло и, как мне показалось, несколько тел. Но пара домиков каким-то чудом все же сохранила свои окна и внутри все было в относительном порядке, не считая, конечно, битой посуды и отсутствия техники. Возможно дело было в том, что эти два дома были меньше остальных, а потому привлекли к себе меньше внимания. Как бы там ни было, в одном из этих домов мы решили заночевать. Вся округа была окутана тишиной, слышалось только тихое мерное шуршание подсыхающей листвы, движимой слабым осенним ветерком, не смотря на который в воздухе витал странный неприятный запах. Плотно заперев входную дверь и, на всякий случай, сложив к порогу осколки битой посуды, мы закрыли все окна в доме и в одной из спален устроились на ночлег. Легли на полу за кроватью. На случай если кто-то решил бы зайти в дом, он не застал бы нас врасплох увидев сначала в окно. Засыпала я в ту ночь тяжело. В голову лезли дурные мысли о домике у реки, людях в церкви, о сестре, о том что стоило настоять на своем и убедить ее поехать с нами. Сам собой всплыл образ Преподобного Полсона висящего на шпиле церкви. Я пыталась отогнать этот образ представляя себе осенний лес, который мы проезжали, горы и озера у которых останавливались и старалась поскорее заснуть с мыслью о том, насколько красив наш мир, но память каждый раз возвращала меня к горящим домам, разграбленным универмагам, парню с автоматом… заклеенному рту Преподобного…
Казалось, что я только провалилась в сон, как сразу же проснулась от того, что Эбби толкала меня в плечо. Приложив палец к губам она дала понять, что нужно вести себя тихо, потом указала на дверь в спальню после чего приложила палец к уху, говоря этим жестом, чтоб я прислушалась, что я и сделала. Сердце бухнуло в груди. За дверью кто-то стоял. Стоял переминаясь с ноги на ногу и тихонько перешептываясь с кем-то другим. Слов было не разобрать, но ясно было, что собеседник один. Мы с Эбби медленно встали. Их двое, как и нас. Подруга протянула мне Зиг-Зауэр, а сама обеими руками взялась за Беретту. В это время дверная ручка начала медленно поворачиваться. Мы сделали пару быстрых и бесшумных шагов вперед и встали к стене у двери, как раз в тот момент когда дверь открылась. В проеме появилась изогнутая тень, (в темноте было трудно разобрать, что именно это было, но кажется это была кочерга) а за ней руки крепко ее сжимавшие. Эбби стояла ближе к двери. Она позволила одному человеку войти. С быстротой молнии она ударила его по затылку рукоятью пистолета и крепкий парень с грохотом повалился на пол, а в это время вторая тень замахнулась над ее головой. Я успела перехватить каминный совок прежде чем он задел Эбби. Одной рукой я схватила совок, а второй, державшей пистолет, резко ударила куда-то в область головы нападавшего.