жажду. Ласка дождалась, когда медведь издохнет, а потом выбралась из норы и всю зиму кормилась громадной тушей. Решимость должно отличать от безрассудства.
Жидкость обожгла желудок так, словно ядовитый червь проник внутрь и теперь выедал там все, до чего мог добраться.
– Хочешь сказать, эта штука должна мне помочь? – Мюррей сплюнул в чашку, стоящую рядом с его кроватью. – А ты точно не пытаешься избавить меня от страданий?
– Обещаю, он поможет, – ответил мягкий голос. – Ихор билбаба – надежное средство. Но, конечно, легкой прогулки не будет.
Мюррей посмотрел в серые глаза женщины:
– Лейна, до сих пор ты говорила мне только правду, и я тебе верю. Но, провалиться мне во мрак, от этой дряни может вывернуть.
Он допил остатки синей жидкости из пузырька и зашелся в раздирающем грудь кашле.
– Гляжу я на этого старика и что-то сомневаюсь, что он вот так еще две недели продержится. – Лысый, долговязый мужчина с жалостью посмотрел на Мюррея.
– Придется выдержать, любимый, – бесстрастно ответила Лейна, глядя на страдальца. – Я видела мужчин с привычками похуже этой. Ихор билбаба помогает даже тем, кто крепко подсел на кливеры.
– Верно. – Долговязый положил руку на плечо Мюррея. – Знаю, старина, ты справишься. В тебе это есть.
– Конечно есть. – Лейна перекинула через плечо седую косу и, забрав пузырек, протянула Мюррею миску с горячей кашей. – Ты же помнишь, Андерсон, как несколько лет назад этот парень приполз к нам сюда, чтобы выйти на арену. И он не тратил время даром, а сразу взялся за дело.
Мюррей тоже помнил – это было четыре года назад здесь, в Подземье. Тогда, на арене «Лампаи», он сразился за Сего с Драгуном.
Он рассеянно потер веко пустой глазницы и поднес ко рту ложку знаменитой каши Лейны.
– У тебя это становится привычкой, а, старина? – Андерсон положил себе каши.
– Не по доброй воле, – вздохнул Мюррей, налегая на угощение, как всегда, восхитительное. – Однако на этот раз я не просил тебя о помощи.
– Ты появляешься у нас на пороге в ужасном состоянии и бормочешь что-то невнятное о каких-то призраках прошлого. И что, нужно было выставить тебя на улицу?
– Фармер был там, Андерсон, – сказал Мюррей. – Сначала я тоже подумал, что он призрак, пока мы с ним не выпили по стаканчику у Тлика. Он вернулся, работает теперь на какого-то даймё.
– Постарайся об этом забыть. Тебе надо восстановиться. – Андерсон явно говорил не все, что хотел.
Мюррей пытался забыть Фармера. Он оставался на улице и тратил на выпивку все до последнего бита. Он хотел, чтобы тьма поглотила его, но слова старика возвращались снова и снова.
Ты еще не прошел свой путь. И Кодекс все еще живет в тебе.
– Можешь рассказать нам, почему ты вообще вернулся в Глубь? – Голос Андерсона вторгся в его раздумья. – Я думал, ты в Верхнем мире, преподаешь в Лицее, греешься на тепленькой профессорской должности.
– Да, я был там. – Мюррей замолчал – ихор билбаба попытался прорваться