этот лабиринт, рискуя жизнью, в надежде встретиться с хранителем? И устроит ли лично тебя, итог этой встречи – относительная вечность, как я предполагаю, до первой ошибки, при полном одиночестве, глубоко в горах? – Ты к этому готов? – печально добавил монах.
Это был сложный вопрос.
Конечно, он готовился к другому, и он совершенно не был готов к встрече с безумцем в балахоне. Он не знал, что ему отвечать.
Он стоял и молчал.
– Не советую идти в этот лабиринт, – добавил странный монах, нарушая тишину момента. – Ты не представляешь, с чем там столкнёшься. Эта пещера переполнена временем. Переплетения вариантов твоей судьбы и бессчётного количества чужих. Чтобы идти туда, ты должен быть очень твёрдо уверен, что выдержишь…
Человек в балахоне говорил и говорил, но он его больше не слушал. Одна единственная мысль никак не шла из его головы – Безумен…, безумен….
А потом он понял, что человек, выдававший себя за слугу Хранителя времени – обычный неудачник, спрятавшийся в горах подальше от всех.
Понял, что нет никакого Хранителя, нет никакого потерянного, правильного или неправильного времени. Время едино, неделимо, непрерывно и из него соткана ткань любой жизни.
Его невозможно отделить от живого.
Моё время – это моя жизнь, понял он. Добавить к ней что-то, как и отнять, не в силах никто.
Но что же тогда, получается, продолжал размышлять он, выходит, что этот безумец явился в мои сны, заразил меня своим безумием, заставил прийти к пещере? – Надо признать, он наделён некоторыми способностями. С этой точки зрения, он даже кое в чём интересен. Об этом можно написать неплохой рассказ….
Задумавшись об этом, он не заметил, как развернулся и, не прощаясь, зашагал по тропе обратно.
Через час, спохватившись, подумал, что вышло неловко, но возвращаться не стал.
Посмотрел вокруг, и увидел прекрасные гранитные глыбы, разбросанные в изобилии.
Как я не заметил этого раньше, подумал он, нужно будет вернуться сюда – для камнетёса здесь настоящий рай. Хорошо бы организовать здесь в горах, поближе к дороге, производство. Странному человеку в балахоне это повредить не сможет, тот сам говорил, что ему нельзя отдаляться от своей пещеры дальше первого изгиба тропы.
И он снова улыбнулся.
Отправился дальше.
А ещё через неделю, вернулся домой.
Жена, встретив его, очень обрадовалась.
Она увидела, что он снова стал самим собой.
***
– Но это ещё не конец, – сказал….
Хотя, что это я…, как обычно опережаю события.
В самом начале этого повествования, я упомянул о том, что эту историю я услышал и записал. Пришло время внести ясность.
Услышал я эту историю от человека средних лет, называющего себя писателем.
Рассказав, всё, что вы могли увидеть выше, он добавил:
– Это ещё не конец. Можно сказать, что у этой истории нет конца, или, если быть точным, нет какого-то одного