умирать. Эпидемия какая-то. Но как и почему – никому не известно. Всё засекречено. Если поймают с этими файлами, считай хана.
– А элита? – спросил кто-то из угла. – Они что, не знают?
– Знают. Наверняка знают, у них же совсем другие уровни допуска, – угрюмо ответила Лира. – Но кому это надо? Лучше сидеть в своих хоромах и дальше руководить мышами. Мы для них только рабочая сила. Никому не интересна правда.
Миша напрягся. То, что он слышал, казалось ему абсурдом. Но в этом мире всё было абсурдным.
– И всё-таки почему ИИ запрещён? – спросила Лира, понизив голос. – Я помню, слышала, что это как-то связано с той эпидемией. Кто-то сказал, что тогда начали внедрять новые ИИ-системы, и что-то пошло не так.
– Опять эти слухи, – перебила Сая. – Да кто знает, что там было. Мы ведь только обрывки слышим. А всё, что в архивах, под таким замком, что туда даже элита не сунется.
– Уверена? – Лира подняла бровь. – А я слышала, что элита как раз пользуется некоторыми из старых систем. Только тихо, чтобы никто не знал.
– Хватит уже, – хмыкнула Сая. – Это всё домыслы. Никто не знает правды, и если мы продолжим искать, и даже просто говорить об этом, нас просто отправят в свинарник.
Миша молчал, боясь случайно выдать себя. В груди ощущался неприятный холодок, как будто он стоял на краю скользкого обрыва. Эти девушки… да, они были его первыми союзниками, но он прекрасно понимал: одно неверное слово – и ему конец.
Он украдкой взглянул на лица, что окружали стол. Нита сидела прямо напротив, её губы были плотно сжаты, а взгляд напряжён. Остальные перешёптывались, иногда косились на него. Одна из девушек – с двумя косичками – усмехнулась и, шепнув что-то соседке, громко сказала:
– Ну что, штопаная, нравится быть среди нас?
Смех пробежал по комнате. Миша почувствовал, как к лицу приливает жар, но он заставил себя не реагировать. Внутри же кипела буря. "Штопаная… – повторил он про себя, сжимая кулаки под столом. – Чёрт, как мне не сорваться? Лика ведь, похоже, была не подарок. Они просто ненавидят её. И я здесь словно в капкане, вынужден играть её роль."
Он напряг лицо, пытаясь придать ему безразличное выражение. Как ни странно, это сработало. Девушка с косичками отвернулась, а остальные будто потеряли к нему интерес.
– Штопаная, – шепнула она с лёгкой насмешкой. – Чего с неё взять…
Миша сделал вид, что не услышал, но на душе было гадко. "Похоже я для них мишень. Это… это какая-то шутка судьбы. Может, даже наказание. Если это ад, то весьма изобретательный."
Снова заговорила Нита. Её голос был чуть мягче, чем обычно:
– Давайте к делу. Нам нечего терять, так что будем работать с тем, что есть.
Миша начал осознавать, насколько несправедлива эта система. Эти девушки, несмотря на разобщённость и взаимную настороженность, пытались хоть как-то вырваться из замкнутого круга невежества и контроля. Их разговоры напоминали лоскутное одеяло из слухов, догадок и обрывочных фактов, но для Миши даже такие «лоскуты» были важны. Теперь