Александр Кириллов

УГОЛовник, или Собака в грустном углу


Скачать книгу

ты посадила меня в кабину вместо себя?

      – Ты был болен.

      – А еще?

      – Потому что Андрей сидел в кузове.

      – Понятно, а я-то подумал…

      – Постой, постой, – заставила она его посмотреть себе в глаза, сделав это так же бесцеремонно как в дни их юности, – ты же не хочешь сказать, что был влюблен в меня?.. Теперь я, кажется, догадываюсь.

      Она торжествовала.

      – Что?

      – Ты сидел у меня ночами, когда он…

      – Исчез?

      – Бросил, – поправила Лариса, – а я никак не понимала, что тебе нужно: и так и сяк уговариваю идти спать…

      – Ты, наверное, забыла всё?

      – Нет, помню… да, ты действительно был верным человеком.

      Они молчали. Его руки всё крепче сжимали её и ей это нравилось.

      – А я так и не перечитывала «Белых слонов» больше, а было бы интересно.

      – Страшно, – не согласился он. – Если мне и случается попасть в знакомые места, где я уже давно не был, например, в места детства – пробежишь их быстро… так, краешком глаза зырк-зырк, и всё. Знаешь, как во сне, мелькнет что-то очень знакомое, кольнет в сердце и расплывется под твоим взглядом…

      – Теперь понятно, почему ты всё время отводишь глаза.

      – Разве?

      Он повернулся и взял её за плечи.

      – Тебе не страшно?

      Голоса стали тихими, натянутыми.

      – Я очень изменилась?

      – Нет.

      – Надо идти, – буднично сказала она, отважно глядя на него.

      Оба чувствовали, как исподволь зреет в них давнее, разбуженное влечение, нарастая и электризуясь до такой степени, что кончики пальцев, как антенны в грозу, собрав стекающие к ним заряды, колко пощипывали.

      Как бы невзначай, он притянул её к себе.

      «Ах, черт возьми, – думал он, – хоть раз в жизни сделать так, как хочется».

      Но как только она ощутила на себе его мягкие горячие руки, тело её сжалось и два маленьких кулачка больно уперлись ему в грудь.

      «Нет, – читал он в её глазах, – нет».

      Она уклонялась, изворачивалась и каким-то чудом ускользала от его поцелуев.

      «Нет, – говорили её глаза, – нет».

      Это уже была не та Лариса, с которой он пил ликер и вспоминал прошлое. Она будто помолодела, снова став той любопытной и беспомощной девочкой, которую он ждал ночью в поле неподалеку от едва различимого стога, где она отчаянно боролась с собственным чувством,

      «Нет, – слышалось ему в её жестком дыхании, – нет».

      Лариса вырвалась, встала. Но он поймал её за руку и с силой привлек к себе: будто во сне ощутил он сквозь тонкую измятую ткань ей расплюснутые груди, вяло разъехавшиеся ноги… «Ах, черт возьми, – шептал он, – хоть раз в жизни сделать так, как хочется… хоть раз в жизни.

      Вдруг она опустила руки и, глядя ему в глаза, зло спросила:

      – И что дальше? – взгляд трезвый, спокойный.

      Он видел перед собой усталую, располневшую женщину, искусно подкрашенную,