чтобы осмотреть задний проход, говорит: «Раздвинь ягодицы…» А вы… с обнадёжей, заискивающе, радостно орёте: «Чего-чего там, доктор, не годится!» Лишь бы не служить, отмазаться!..
Я резко оборвал его нравоучение:
– Тебя как звать, ефрейтор?!
– Серёжа… А что?..
– Так вот, Сырожа!.. Ты! Чё припёрся! В модуль захотел?! Не смотри, что я раненый!..
Ординарец взмахнул руками:
– Да ладно тебе, Борисов… Успокойся… Я сейчас от них…
– От кого это – них?!
– Из кабинета майора Сватова… Ну он командир этого жондорбата… А Зверюгин и старший лейтенант Леденцов у него в гостях… чай пьют с огурцами… Третий заварник опачивают!.. Долго хохотали над утренним генштабовским перфомсом…
– Перформансом! Деревня!.. – громогласно, на всю палату, назидательным утёром поправил я глянцевого «знайку»…
– Хорошо, перфопансом!.. Ну так вот… Слушай!.. Сегодня, понимаешь, на объект должен был приехать Епишев!..
– Кто это?..
– Как, ты не знаешь?! Начальник Политуправления войск СССР!.. – на одном благоговейном дыхании отчеканил Серёжа. – Вот был бы конфуз! Если бы он увидел этот стенд! Акула империализма!.. Но ничего, выкрутились… Быстро на ватманах фломастерами написали лозунги, призывы и приклеили их к лопатам… А Епишев в этот день на объект Генштаба так и не приехал… Говорят, со свитой отправился осматривать объект АГШ[6]. Я, Борисов, к чему всё клоню-то… – лопотал Серёжа. – По тебе, Саша, в том кабинете Сватова всё решили…
– Чего решили-порешили?! – как гончая борзая, подскочив на койке, встрепённо-настороженно спросил я.
– Старший лейтенант Леденцов к себе в роту тебя забирает…
– Я что, кошка?! Собака?! Чтоб меня забирали! Забивали! На пересыльном футболили-мурыжили! То в вэвэшники! То артиллерия с морфлотом! То стройбат со Шпицбергеном! И здесь, в Москве! То художничай! А того и гляди мудожничать начнут! Акула империализма, понимаешь ли, им не понравилась!.. – тревожную дрожь души с нотками истерики, околесную правду-матку понёс я, грозно глядя на ординарца…
– Борисов! Сашка! Да ты успокойся! Дослушай меня!.. Пока я прислуживал в кабинете… Стаканы, тарелки менял… Ставил записи Аркаши Северного… Лакейным прислухом вызнал… что часть, в которую ты отправишься с Леденцовым, передислоцирована из Свердловска и влилась в наш УНР… Леденцов же – кстати, величают его Георгием Львовичем – бывший десантник… Разжалованный с капитана в старлеи… За что? Выяснить не удалось…
– А тут и выяснять нечего!.. – ехидно вставил я. – Свернул скворечник крыльцом на косоворот! Или «Калинку» на рёберном клавесине Бахом проиграл… Ну! Чего там дальше вынюхал?!
– Леденцов – москвич… Проживает на Ленинском проспекте… Разведён… Как ему удалось из приморского десанта в Москву в стройбат перевестись?!
– Через товароведа!.. – вспомнил я сатирический монолог Аркадия Райкина. – Раздеклёшивай давай дальше!..
– Ну