пожал плечами – насколько это в состоянии сделать человек, держащий грохотку с картофелем и еще не оправившийся от недавно полученного удара током.
– Наверное, из-за волос.
– У меня совершенно обычные волосы.
– Н-ну-у-у… – выговорил Элиан, растягивая слово чуть ли не на четыре слога. – Волосы, и еще осанка, как будто у тебя линейка в твоей королевской… спине.
Слово «спина» было произнесено так стремительно, что даже самые невнимательные из нас (ну хорошо, хорошо, даже я) поняли, что оно подставлено в последнюю секунду. Замечание было грубым, неблагородным, но Тэнди рассмеялась. Не кто иной, как Тэнди! Мне показалось, будто Элиан растапливает нас, одного за другим. Правда, ни у кого из моих друзей не было таких причин оставаться холодными, как у меня. Их страны не готовились к войне с его страной. Мои друзья не видели его связанным и не слышали его криков.
Пока мы стояли над грохоткой лицом к лицу, Элиан постоянно пытался поймать мой взгляд. Было в этом мальчике нечто магнетическое, отчего трудно становилось отвести глаза. Он не принц – у них, у американцев, принцев нет, так что он, наверное, сын какого-нибудь генерала или политика, – но… Он назвал себя Спартаком. Спартак был рабом, который стал героем. Военачальник, ставший мучеником. Элиан шутил и смеялся, но в глазах у него стояло отчаяние. Словно у человека, которому объявили, что ему предстоит скоро умереть.
Я еще разок хорошенько встряхнула плетенку и опрокинула картофелины в корзину, которую держал Атта. Взлетела пыль. Я провела рукавом самуэ[4] по лбу и сморг нула пот, разъедавший глаза. День выдался жарким. Кажется, веснушки у меня слились, образовав города-государства.
Элиан толкнул рукой пустое сито и перевел взгляд с Атты на Грего.
– Если она Гвиневра, то вы двое получаетесь Ланселот и Артур. А кто из вас кто?
Атта ничего не ответил. Только посмотрел вниз на Элиана такими глазами, что в них можно было утонуть, как в колодцах.
– Атта у нас тихий, – пробормотала Зи, проскользнув между ними. Она совсем худенькая, но удивительно, как ее тело умеет защищать. – Не дразни его.
– Во-первых, – сказал Грего, – ты пропустил Хана, хотя, по правде говоря, так обычно и бывает. Во-вторых, я, разумеется, Артур. Только чуть больше литовец и интересуюсь техникой.
– А какой именно? – переспросил Элиан. – Пожалуйста, скажи, что военной!
У ног Элиана щелкнул большой надзиратель – с таким звуком ломается кость. Железяка стояла рядом, и совсем неподвижно. Пыль оседала на наносмазке его шарниров, и они поблескивали, как жирные глазки.
– Стоп! – предостерегла Тэнди.
Она следила за надзирателем, но голос ее был скорее сердитым, чем испуганным.
– Это кибернетика, да, Грего? – спросил как всегда ничего не понимающий Хан.
– Почти. – Грего стал осторожным и немногословным. – Если точнее, кибернетика и мехатроника.
– Жалко. – По лицу Элиана медленно расползалась широкая ухмылка. – Я надеялся, что ты поможешь мне