ни малейшего смысла.
Пуан отправился на свою частную квартиру на бульваре Пастер. Оставил документ в ящике своего бюро. В этом комиссар тоже решил не сомневаться.
Значит, человек, который на следующее утро проник в квартиру мадемуазель Бланш и обыскал ее, не был уверен в точном местонахождении документа. А во второй половине дня отчет исчез. В среду утром, в свою очередь, исчез Пикемаль. В то же утро газета, принадлежавшая Жозефу Маскулену, впервые открыто написала об отчете Калама и напрямую спросила, кто его прячет.
Мегрэ тихо заговорил, будто рассуждал сам с собой:
– Одно из двух: отчет украли либо для того, чтобы уничтожить, либо для того, чтобы им воспользоваться. Но до сих пор, похоже, никто им не воспользовался.
Лукас и Жанвье слушали, не перебивая.
– Если только…
Мегрэ медленно выпил полбокала, вытер губы.
– Выглядит запутанно, но в политике так обычно и бывает. Лишь тот человек или те люди, которые скомпрометировали себя в деле Клерфона, заинтересованы в том, чтобы уничтожить документ. Значит, если станет известно, что отчет сначала был обнаружен, а потом исчез, подозрения падут именно на них.
– Кажется, понимаю, – пробормотал Жанвье.
– Человек тридцать политиков, если не больше, не говоря уж о могущественном Нику, рискуют как минимум оказаться в центре страшного скандала, а то и чего похуже. Если в такой ситуации удастся направить все подозрения на одного человека, если удастся найти против него соответствующие доказательства, если человек этот окажется уязвимым, они получат идеального козла отпущения. Огюст Пуан совершенно беззащитен.
Коллеги с удивлением воззрились на комиссара. Мегрэ совсем забыл, что они не в курсе дела. Впрочем, теперь что-либо скрывать от них не имело смысла.
– Пуан значится в списках приглашенных на вечеринки в особняке Нику в Самуа. Его дочь получила от него в подарок золотую ручку.
– Вы виделись с Пуаном?
Комиссар кивнул.
– Это он попросил?..
Лукас не договорил, но Мегрэ и так понял. Инспектор хотел спросить: «Это он попросил вас помочь?»
Неловкость, которую комиссар ощущал с самого утра, будучи вынужденным скрывать от подчиненных суть дела, наконец исчезла.
– Да, он. Думаю, теперь уже все догадались.
– Что, не нужно больше прятаться?
– От Службы безопасности точно не нужно. Не имеет смысла.
Они посидели еще минут пятнадцать. Мегрэ поднялся первым, пожелал коллегам доброго вечера, на всякий случай заглянул к себе в кабинет. Нет, для него ничего не было. Ни Пуан, ни кто-либо, связанный с делом в Клерфоне, не звонил.
За ужином мадам Мегрэ догадалась, что мужа лучше ни о чем не расспрашивать. Весь вечер комиссар просидел, уткнувшись в международный полицейский журнал, а в десять часов отправился спать.
– Много работы?
Они уже почти засыпали. Мадам Мегрэ