как доктор хлопнул ладонью по столу. Заметив, что отец смотрит на меня вопросительным взглядом сквозь поблескивающие стекла очков, я жестом показала ему, что это звонит не Анна, что это звонят не из больницы и что этот звонок его вообще не касается. Отец пошел в комнату Анхеля. Начиная с того дня, как Анхель уехал к бабушке и дедушке, отец спал в его комнате, потому что кровать в супружеской спальне стала действовать на него угнетающе: она казалась ему ужасно большой. Само собой разумеется, он не собирался сообщать об этом Анхелю, потому что брат тогда невольно вспомнил бы обо всем, что припрятал по укромным местам в своей комнате, и его привела бы в ужас одна только мысль о том, что отец все это обнаружит. В действительности же наш отец находился в таком подавленном состоянии, что был способен видеть в комнате Анхеля только прикрепленные там к стенам плакаты с фотографиями мотоциклов.
Я не могла даже представить, что собирается сказать мне доктор Монтальво, пока вдруг не вспомнила о том, что я должна заплатить ему за визит в консультацию, и мне все стало понятно. Я подождала несколько секунд, пока подозрительно любезная Юдит, даже слова не сказавшая о деньгах, переключила телефон на своего патрона, и из телефонной трубки донесся голос доктора – голос, который, если не видеть его обладателя, казался мужественным и зычным.
– Добрый вечер, Вероника. Извини, что звоню так поздно, но у меня только сейчас закончилась последняя консультация.
Я сказала в ответ, чтобы он не переживал, но умышленно сделала это не очень-то приветливым голосом.
– Как себя чувствует Бетти? То, что ты рассказала во время нашей встречи, очень меня встревожило.
Доктор вызвал у меня симпатию тем, что заинтересовался состоянием здоровья мамы, и я – очень медленно – рассказала ему, как обстоят дела.
– Возможно, вы знаете кого-нибудь из врачей-кардиологов в этой больнице и можете с ним поговорить.
Я сказала это, полагая, что, хотя то, что происходило с мамой, было достаточно понятным, все же если ею займется еще один врач, это, возможно, даст положительный результат.
Психиатр пообещал чем-нибудь помочь, если сможет.
– Я еще хотел сказать, что ты можешь приходить ко мне всегда, когда захочешь, – сказал он. – Просто сообщи об этом Юдит.
Я молчала.
– Тебе не нужно будет платить за консультацию, – добавил доктор Монтальво, – потому что это будет не консультация, а просто беседа.
Я от чистого сердца поблагодарила его и уже собиралась положить трубку, когда он довольно мрачным тоном сказал:
– И еще кое-что. Тебе не стоит заражаться одержимостью своей матери по поводу поисков той девочки. Это не принесет ничего хорошего ни тебе, ни ей. Как бы ты ни старалась утаить это от нее, Бетти в конце концов заподозрит тебя, возможно, у тебя с языка сорвется какой-нибудь