Мы все работаем, работаем, работаем, ничего не замечая кроме дела. Время, когда ты винтик, убыстряется. Раз и обед. Первый перекур. Горький вкус никотина. Пауза.
Чуть выпадаю из состояния ни о чем не думающего винтика и впервые с утра гляжу на мир. Он засыпает. Похож на медведя, готовящегося к зиме. Обед тянется медленно. Я смотрю, как ветер крутит по воздуху метель из полистероловой крошки, эта буря накрывает меня и мелкие, как жемчуг, белые песчинки бьются об лицо, загрубевшее от постоянного контакта со стекловатой, используемой для прокладки панелей. Чертыхаюсь, и захожу внутрь цеха.
Обед закончился, звучит визгливый гонг и все начинают крутиться в бешеном темпе, как та же метель на улице. Но вот стрелки замирают на шести и мы, радостные, сбрасываем с себя состояние винтиков, шестеренок, и валиков, в механизме работы. Наконец мы свободны! Впрочем, это не относится ко мне, у меня не бывает выходных. Я всегда в работе, ведь надо осознавать мир и как-то пытаться донести это свое понимание до других людей. Но сил все осознавать почти нет, как нет и желания. Попытаюсь? Может это кому-нибудь нужно?
Единство цеха окончательно покидает меня и одинокой, безликой, грязной тенью бреду по улицам по направлению к кукольному театру, там сегодня проходит спектакль в котором участвует мой Ангел. Кажется, «Мертвые Души».
Сам я давным-давно тоже учился в другом театре Города, но к счастью ушел, осознав весь ужас происходящего за кадром яркого мира лицедейства. Вызывало тревогу засилие страшного апофеоза пошлости в театре, которое руководитель пытался возвести в культ и мало того, убедить жителей, что это и есть настоящее искусство. И это ему почти удалось, ведь убаюканные безумными красками ШОУ, зрители города К давно перестали понимать разницу между высоким и низким, утонченным и презренным, просто ловя свою душу на удочку сиюминутного удовольствия занять свой ум, каковое так услужливо создавал им дьявольский Карабас-Барабас этого адского театра.
Он содрогнулся, вспомнив зловещие слухи об актрисах, поставляемых богатым бизнесменам после спектакля, такие же ходили про «подземный» ресторан в их городе. Слухи? Но ведь он помнил, что сделали с одной девочкой «ученики-актеры», когда он сам находился в этом вертепе бесовской цыганщины. Нет, забыть..Забыть… И он нервно закурил еще, пытаясь волшебным ядом дыма скрыть от себя страшную картину прошлого, встающую перед ним… Забыть чужую боль! ЕЕ растоптали и унизили, грубо изнасиловали свои же, потом заставили все вычеркнуть из души, и принудили дальше работать в этом же театре!
Робкие попытки нормальных людей вывести Карабаса на чистую воду, ломались об зловещую паутину спин зятьев директора, опутавших местную власть кричащими табличками должностей. Невольно здесь вспоминается другой роман великого автора – «Бесы». Никто не докажет ничего… Ведь у обычных людей не возникнет даже мысли, про страшную изнанку этого «псевдо-искусства»!! Кто заподозрит этих «уважаемых