минут мы уже будем в Кройдоне.
Несколько секунд они стояли в нерешительности, а потом начали действовать. Переходя от столика к столику, Митчелл наклонялся и негромко спрашивал:
– Извините, сэр, вы, случайно, не врач?
– Я стоматолог, – ответил Норман Гейл. – Но если я чем-нибудь могу помочь… – Он привстал с кресла.
– Я врач, – сказал доктор Брайант. – Что случилось?
– В том конце одна леди… Мне не нравится ее вид.
Брайант поднялся и двинулся за стюардом. За ними незаметно последовал невысокий человек с усами.
Доктор Брайант склонился над обмякшим телом полноватой женщины среднего возраста, одетой во все черное, которая сидела в кресле № 2.
Осмотр не занял много времени.
– Она мертва, – констатировал он.
– Что это, по-вашему, приступ?
– Без тщательного обследования я не могу сказать ничего определенного. Когда вы видели ее в последний раз – я имею в виду живой?
Митчелл задумался.
– Когда я принес ей кофе, она была в полном порядке.
– Когда это было?
– Минут сорок пять назад – что-то около того. Потом, когда я принес ей счет, мне показалось, что она спит.
– Она мертва по меньшей мере уже полчаса, – сказал Брайант.
Консилиум начинал привлекать внимание. Пассажиры один за другим поворачивали головы в их сторону и вытягивали шеи, прислушиваясь.
– Может быть, это все-таки приступ? – с надеждой произнес Митчелл.
Он упорно придерживался данной версии. У сестры его жены случались приступы, и ему казалось, что любой человек, даже не будучи врачом, способен определить это состояние.
Доктор Брайант, не имевший ни малейшего желания брать на себя какую-либо ответственность, лишь с озадаченным видом покачал головой.
Сбоку от себя он услышал голос, принадлежавший закутанному в кашне маленькому человеку с усами.
– Смотрите, – сказал тот, – у нее на шее какое-то пятнышко.
Он произнес эти слова извиняющимся тоном, как бы признавая, что говорит с куда более знающими людьми.
– В самом деле, – подтвердил доктор Брайант.
Голова женщины откинулась в сторону. На ее горле отчетливо виднелся крошечный след от укола.
– Pardon…[5]
К образовавшейся у кресла № 2 группе присоединились оба Дюпона, в течение нескольких минут внимательно прислушивавшиеся к разговору.
– Вы говорите, леди мертва и у нее на шее пятнышко? – спросил сын, которого звали Жан. – Могу я высказать предположение? По салону летала оса, и я убил ее. – Он продемонстрировал мертвое насекомое, лежавшее на блюдце из-под чашки с кофе. – Может быть, бедная леди умерла от ее укуса? Я слышал, такое случается.
– Возможно, – согласился Брайант. – Мне известны подобные случаи. Да, это, несомненно, вполне вероятное объяснение – особенно если леди страдала каким-нибудь сердечным заболеванием…
– Чем я могу помочь, сэр? Мы будем в Кройдоне через минуту.
– Тут уже ничем не поможешь, – сказал доктор Брайант,