оставить навечно ее на разбитой лесной дороге.
…У брода высаживаю свою пассажирку.
К вечеру в доме у меня гости: Ани де Бантон, писательница из Франции, с переводчицей. Ани намеревается написать книгу о сельской России, набирается впечатлений. Я хочу познакомить ее с Ниной Ивановной и уже собираюсь встречать бабулю, как она сама с Милой и Яшенькой появляется на пороге. Какие-то грибники подвезли старушонку.
– Пять сотых осталось докосить, – сообщает она довольно с порога. – Да две копны накопнила.
Мы усаживаем ее за стол за самовар с французскими разносолами московского происхождения, и Ани пытается взять у Нины Ивановны интервью.
– А ты из какова царства-государства? – опережает Крюкова Ани. – Стало быть из Франции? Из Парижу? У меня тоже племянница тамо где-то под Краснодаром живет. Ну, а вы тоже под президентом живите? И на выбора так же ходите?
– Все то же самое, – отвечает Ани.– У нас то же много кандидатов, и все борются друг с другом. А вы нынче за кого голосовали?
– Да за его, лешего, сотону! – отвечала бабка. – Знала ведь, что омманет, вот и омманул. А у вас так же омманывают?
– Врут, много врут.– Говорит Ани. – Когда демократия, то так бывает всегда.
– Ну, а живете вы тамот-ко как? Колхозно, либо единолично?
– У нас все индивидуально.
– Значит не совхозно, не колхозно? А порозно, всяк сам по себе?
– Сами по себе! – вздохнула Ани.
– Значит, и начальства у вас нет?
– Нет.
– Значит, нет и государства? -Сделала Нина Ивановна логический вывод.
– Нет, государство есть, – возразила Ани.
– Не пойму я чего-то: начальства нет, а государство есть… -удивилась Нина Ивановна заморским причудам.
Помолчали.
– Ну, а вот этакая страсть, как перестройка у вас была? – спросила Нина Ивановна прямо. Писательница засмеялась.
– Была, но очень давно.
– И так же жили бедно?
– Нет. Жили лучше. И работали меньше.
Нина Ивановна задумалась.
– Ну, а скота-то сама держишь? – спросила Нина Ивановна заинтересованно французскую писательницу. -Может не сама, так мама твоя?
У Ани от удивления полезли на лоб глаза.
– Нет, я скота не держу. И мама не держит. Мы все покупаем в супермаркете. – Почему-то едва прошептала она.
– Тогда, может, сена ставите на продажу? Чем хоть живете-то? -в свою очередь удивилась Нина Ивановна.
Сена Ани не ставила тоже. И Нина Ивановна скоро потеряла интерес к зарубежной гостье. И на вопросы ее отвечала вяло.
Да и усталость сморила ее. Мы вышли провожать ее на крыльцо. Августовская бархатная ночь укутала мир. И только звезды щедро сияли драгоценными каменьями над лесным поселком с пугающим названием Тринадцатый квартал, над речкой Леденьгой, пожнями и лугами, в которых едва виднелся белый платок русской крестьянки Крюковой.
Наверное,