Елена Васильевна. Так! – у Наты на глазах выступили слезы. – Только Светланка Орлову ничего говорить не стала, а дождалась, когда его в округ вызовут, вещи собрала, даже все свои фотографии забрала, чтобы памяти у него в доме этой не было, и уехала. Только письмо Владиславу Николаевичу на столе оставила, написала, что сами они без родителей выросли, вот она и не хочет, чтобы его ребенок безотцовщиной рос, счастья ему пожелала и просила не искать. Орлов приехал, прочитал… Ой, Елена Васильевна! – горестно воскликнула она. – Мы его никогда таким не видели! Мы думали, он этого не переживет! Как же он плакал! И травма эта во время пожара была совсем не случайная – у него же в голове в это время совсем другие мысли были, вот он и пострадал.
– Наташа! Это лирика! – гораздо более жестко, чем следовало, сказала я, и она гневно на меня уставилась. – Я надеюсь, у него хватило ума начать поиски?
– Конечно! Только мы смогли узнать всего лишь, что она из Мурманска в Москву вылетела, а дальше ее следы потерялись.
– В Оренбург написали?
– Сразу же, только она там не появлялась.
– Павла с Панфиловым к поискам подключали?
– Нет! – она в ужасе замотала головой. – Они же о ней не знают ничего. Неужели вы думаете, что они отправили бы вас сюда, если бы знали?
– Пошли! – я резко поднялась с места и направилась в кабинет. – Бери бумагу и пиши мне на Светлану все установочные данные, включая номер рейса и дату вылета из Мурманска. Я завтра же, то есть уже сегодня, – сказала я, вспомнив, который час, – свяжусь с ними, и они начнут ее искать.
– Зачем вы это делаете, Елена Васильевна? – недоуменно спросила она, протягивая исписанный листок.
– Для собственного душевного спокойствия и безопасности, – резко ответила я. – Потому что не хочу, чтобы меня и моего сына проклинали на все корки столько человек.
– О чем вы? – удивилась она.
– О том самом! – меня понесло по кочкам. – Потому что вы все скопище кретинов! Орлов дурак! Повторяю по складам: ду-рак! Какой черт его дернул за язык говорить Светлане о том, что у него где-то там будет ребенок! Он, Наточка, сделал глупость или, как говорят подводники, аварийную ошибку! Но никогда себе в этом не признается, потому что искренне считает, что поступил порядочно! И поэтому крайними в этой ситуации стали мы с сыном! Это нас он ненавидит! А Светлана?! Тоже благородство фонтаном прет недуром! Ты думаешь, она меня не проклинает? А вы все четверо? Как эти милые братцы на меня окрысились? Как два волка-людоеда! А почему? А потому что Орлов и Светлана вам гораздо ближе и роднее, чем я и мой сын! Ясно тебе?! Мы-то с Игорьком не пропали бы и без этой печати в паспорте! И впредь, можешь быть уверена, не пропадем! Неужели ты думаешь, что, знай я о Светлане, я бы сюда приехала? Меня же сюда чуть ли не на пинках отправляли! Ничего! – злорадно пообещала я. – Вернусь в Баратов, Панфилов у меня «Цыганочку» с выходом плясать будет! Борец за справедливость чертов!
Тут я выдохлась и пошла на кухню допивать остывший чай, а испуганная моей