совсем забыл про нее.
– Что, вы опять вернулись на землю предков, мисс Гилкрист? А мы-то думали, что вы отбыли в город.
Она промаялись до обеденного перерыва, а потом сказала мисс Халстед, что плохо себя чувствует и просит ее отпустить. Та озабоченно взглянула на нее, потрогала ей лоб и махнула рукой, мол, ступай.
Небо было серо-лиловым, но Миррен это не насторожило. Она сошла с тропы, радуясь, что ей больше не нужно вдыхать противный, липкий запах пота, который витал в школьном зале. Не насторожило ее и то, что все на склоне двигалось в противоположную сторону.
Овцы бежали вниз, толкаясь, словно дети на спортивной площадке. Они почувствовали перемену погоды. В коровнике мычали коровы, замолкли птицы, онемевший лес замер и чего-то ждал. Миррен хотелось уйти подальше от школы, и она не замечала, что небо делалось все темнее, не догадывалась о надвигавшемся ненастье.
Несмотря на пасмурный день, лед сверкал на камнях и скалах, на стволах деревьев, словно облепленных сахаром. Ледяной воздух обжигал горло. Она натянула на уши шапку.
Поначалу мелкий снег колол ей щеки, а порывы ветра толкали ее вперед. Но когда она поднялась выше, ветер сделался встречным, а снегопад усилился. Теперь она брела в непроглядной белой мгле. Хлопья липли к ее пальто, к коленкам. Только тут она сообразила, что забралась слишком высоко и что надо повернуть назад.
Овцы бежали мимо, похожие на ожившие снежные комья. Они искали укрытие за каменными стенками, вот и ей надо сделать то же самое. Пальто неимоверно потяжелело, оно обледенело и не гнулось; щеки жгло морозом. Мириам понимала, что останавливаться никак нельзя, что надо идти вдоль каменной стенки – может, попадется какой-нибудь загон. Впрочем, она уже знала, что это новые земли, взятые недавно в аренду, и тут дед еще ничего не успел соорудить. Она напряженно вглядывалась в белую мглу, но это мало что давало. Ее пальцы в намокших варежках уже ломило от холода, а ботинки словно налились свинцом.
Лишь теперь она поняла, как глупо бродить одной в снежный буран. Она просто глупая, маленькая, непослушная девчонка, она потерялась, и у нее не хватит сил выбраться отсюда. Никто ей не поможет, ведь вой ветра заглушает все другие звуки.
По ее щекам потекли теплые слезы, но легче ей не стало. Она сама пришла сюда, это ее вина, и вот теперь она замерзнет и умрет, а никто даже не заметит ее исчезновения. Домашние уверены, что она сейчас в школе, в полной безопасности. Ее тело найдут когда-нибудь потом, когда вороны выклюют ей глаза, словно мертвой овце.
Мысль о такой участи побудила ее на последнюю попытку отыскать какое-нибудь укрытие. «Помогите…» – кричала она, но вокруг не было никого, кто мог бы ее услышать. Все же ее упрямый нрав не позволял ей сдаваться без сопротивления.
Поворачивать назад не было смысла, ведь ее следы давно заметены; к тому же она может провалиться в расщелину и застрять. Так что либо вперед, либо ложись и замерзай. Нет уж! Она медленно пробиралась вперед, нащупывая рукой стену. На это уходили остатки